Андрей Ермак: Президент вернулся настолько быстро, насколько это было возможно

Утром 8 января президент Владимир Зеленский, который находился в Омане, узнал о падении украинского самолета в Иране.

Рядом с ним в тот момент и в течение всех последующих дней находился его помощник и главный советник по международным вопросам Андрей Ермак.

Он был свидетелем и инициатором многих шагов украинской власти с момента получения данных о падении самолета и до официального признания Ираном своей вины.

Підтримай тих, хто щодня тримає місто в курсі

Клуб МикВісті — місце, де читач і редакція по один бік.

Учасники мають закритий чат, ексклюзивну розсилку із залаштунків життя журналістів, бачать новини раніше й впливають на зміни.

Приєднуйся. Разом тримаємо місто світлим

Одноразова підтримка Підписка місячна

₴ 50 ₴ 100 ₴ 500

Підтримати

₴ 100 ₴ 250 ₴ 500

Безпечна оплата

Отримувачем внесків є ГО «Миколаївський Медіа Хаб» (ЄДРПОУ 45160758). Здійснюючи внесок, ви підтверджуєте згоду з тим, що внесена сума не підлягає поверненню та може бути використана ГО «Миколаївський Медіа Хаб» на реалізацію статутної діяльності, що включає підтримку незалежної журналістики та створення суспільно важливого контенту. Публічна оферта.

"Украинская правда" при подготовке материала о действиях власти в ходе "иранского кризиса" обратилась за комментариями к Ермаку, однако после двух дней ожидания, мы выдали текст без них.

После выхода статьи Андрей Ермак таки сдержал слово и прислал свои письменные ответы с таким вступлением:

"На сайте "Украинская правда" была опубликована статья под названием "Жесткая посадка президента Зеленского", которая, на мой взгляд, имеет несколько предвзятый характер. Я глубоко уважаю журналистов и их труд, в частности журналистов "Украинской правды". Я несколько удивлен, что они все же не дождались моих ответов, и подготовили текст без точки зрения человека, о котором в этом тексте идет речь. Открытость власти является одним из ключевых принципов президента Зеленского, и я всегда рад ответить на любые вопросы журналистов.

Как и обещал, направляю свои ответы и надеюсь, что они помогут прояснить некоторые вопросы ".

Этот материал не планировался как отдельное интервью, однако, учитывая важность информации, УП публикует его полностью.

Андрей Ермак рассказал о том, как Зеленский узнал о катастрофе, какие первоочередные шаги совершил, с кем из международных партнеров говорил. Единственное, о чем так и не сказал Ермак, каким образом все же президент вернулся из Омана.

– После прилета из Омана президент Зеленский ночью собрал совещание – что на нем происходило? Или это был доклад президенту? Почему собрались именно ночью, а не утром на свежую голову?

– Я считаю, что задача власти – держать голову свежей 24 часа в сутки. Как только президент приземлился, он собрал ключевых задействованных в процессе людей. 

Были заслушаны доклады каждого из них, на основе которых были даны соответствующие поручения. В момент, когда совещание подходило к концу, наш самолет уже приземлился в Тегеране. 

Также в эти дни каждый час обновлялась оперативная информация, на основе которой корректировалась общая стратегия. 

– Кто отвечал за стратегию поведения украинской власти в этой трагедии? В чем она заключалась? Как и когда создавалась? Какова роль МИД? Какова ваша роль?

– Все силовые органы работали в рамках своих полномочий в чрезвычайном режиме 24/7, общую координацию их действий осуществлял лично президент. 

У каждого должностного лица была роль, определенная законодательством и их полномочиями. Это касается и меня. Я помощник президента, и осуществлял свои функции в соответствии с поручениями президента в этот момент.

Мне хотелось бы пресечь все манипуляции на тему якобы дезорганизации действий украинской власти: с самого начала секретарем СНБО озвучивались четыре версии трагедии. Однако позиция президента Зеленского (и я считаю ее очень правильной) заключается в том, что официальное заявление должно быть сделано, когда мы будем опираться на неопровержимые факты и доказательства.

– Какую информацию Украина получила от союзников? Что это: какие-то материалы со спутников, видео с места, сводки? Люди из вашей команды рассказывают, что данные явно не были убедительными. Так ли это?

– Как вы могли видеть в видеообращении президента, мы выразили большую благодарность нашим международным партнерам: США, Великобритании, Канаде.

В частности, президент поблагодарил за ту информацию, которая была предоставлена временной поверенной в делах США в Украине Кристиной Квин, а также послом Соединенного Королевства Мелиндой Симмонс. 

Я знаю, что эта информация очень помогла нашей комиссии, и результат вы все увидели. 

Мы глубоко убеждены, что именно в результате оперативной, профессиональной и эффективной работы нашей группы в Тегеране, которая была в том числе детально и всесторонне проинформирована нашими партнерами, иранская сторона признала, что ими был сбит украинский самолет. 

Интенсивность коммуникации с нашими международными партнерами в эти дни была крайне высокой. У президента были телефонные разговоры с госсекретарем США Майком Помпео, президентом Ирана Хассаном Рухани, президентом Франции Эмманюэлем Макроном, премьер-министром Канады Джастином Трюдо, премьер-министром Великобритании Борисом Джонсоном, Верховным представителем Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Жозепом Баррелем, премьер-министром Швеции Стефаном Левеном, президентом Афганистана Мохаммадом Ашрафом Гани – и это далеко не полный список.

В данном случае это был пример слаженной работы с нашими международными партнерами, в которой Украина была именно партнером, а не слабым звеном.

– Согласовывал ли Офис президента свои публичные стейтменты с партнерами? Сообщали ли они о своих заявления до того, как их делали? Или ОП узнавала информацию уже из самих публичных выступлений?

– Как я уже сказал, в эти дни президент провел огромное количество телефонных переговоров с мировыми лидерами. С некоторыми из них было даже по несколько разговоров в день, поэтому безусловно мы знали о позициях каждого из них. 

Что касается заявлений и стейтментов, то каждый их делал по своему усмотрению.

– Правильно ли понимать, что до того, как украинские специалисты получили точные данные в самом Иране, в Украине конкретных доказательств (а не заявлений союзников) не было? Поэтому президент Зеленский, в отличие от Трампа или Трюдо, так осторожно и с ощутимой задержкой комментировал информацию о возможном сбитии? Кто предложил такую модель поведения?

– Категорически не согласен с формулировкой о задержках. 

Сразу же после признания Ираном своей вины прозвучало заявление президента. До момента официального признания вины это были допущения, мнения, а не официальное утверждение.

Эта версия рассматривалась с самого начала – об этой версии говорил и Секретарь СНБО, и глава СБУ.

Но для нас было важно, чтобы она была доказана. На месте круглосуточно работала экспертная и поисково-спасательная группа, в нее вошли вошли 45 экспертов из Государственной авиационной службы, Национального бюро расследований авиационных происшествий и инцидентов с гражданскими воздушными судами, представители СНБО, Службы безопасности Украины, ГСЧС, Министерства обороны, Министерства иностранных дел и представители компании МАУ.

Именно их слаженная круглосуточная работа и принципиальная позиция привели к тому, что иранская сторона признала свою вину.

– Давили ли американские партнеры на вас и президента – чтобы Зеленский публично обвинили Иран до того, как Тегеран официально признал поражение ракетой? 

– Я уже неоднократно это повторял, и готов повторять еще: никто не может давить на президента Зеленского и кого-либо из нашей команды, мы самостоятельные люди, представляющие независимое государство Украина. 

– Дальнейший алгоритм действий Украины? Будет ли создана международная группа для расследования? Какие юридические шаги будут предприняты?

– Как следует из официального заявления президента Зеленского, группа продолжает работать, к ней присоединились наши партнеры, в том числе с канадской и шведской сторон.

Остается ряд вопросов, на которые мы должны получить четкие ответы – это важно и для украинского общества, и для мирового сообщества в целом. Поэтому работа продолжается.

Украина второй раз за короткий промежуток времени переживает страшную трагедию, связанную со сбитым самолетом. Мы помним об ‎MH17, который был сбит в воздушном пространстве Украины, судебные слушания по этому поводу начнутся весной этого года.

В связи с этим президент Зеленский планирует выступить с рядом инициатив, связанных с глобальным обеспечением безопасности гражданских рейсов. 

Кстати, президент Франции Эмманюэль Макрон и президент Зеленский уже обсудили, что будет собран совет ИКАО, посвященный обсуждению трагедии в Иране, в котором Украина будет участвовать.

Теперь что касается юридического аспекта. Иранская сторона задекларировала свою готовность выплатить все соответствующие компенсации и выполнить все юридические формальности, связанные с признанием вины.

Соответствующая нота украинского МИДа направлена иранской стороне и безусловно мы добьемся, что семьи погибших, авиакомпания и государство Украина получат соответствующие компенсации в полном объеме.

– Проявлялась ли как-то Россия в этой истории? В западных СМИ были данные о ракетах российского производства. Коммуницировала ли  Москва эту ситуацию по закрытым каналам? 

– Насколько мне известно, президент Путин выразил соболезнования. Никакой другой коммуникации на эту тему с российской стороной не было.

– Кто осуществлял политическую координацию украинской группы в Иране между собой, с партнерами и с самими иранцами?

– Если вы посмотрите на состав группы, которая туда отбыла – это лучшие специалисты, каждый в своем направлении. На месте координацию осуществлял посол Украины в Иране, руководитель научно-исследовательского института судебных экспертиз, и ряд других очень серьезных высокопрофессиональных специалистов.

Все они координировали процесс каждый на своем уровне и по своему направлению. Общую координацию осуществлял оперативный штаб при СНБО.

– Когда отправляли группу в Иран, какая основная версия была рабочей? Украинская группа ехала проверить версию о ракете или узнала о ней уже на месте? Секретарь СНБО Данилов заявлял, что Украина знала о ракете.

– Было несколько версий, версия ракеты была одной из основных с самого начала. Именно поэтому туда поехали наши люди, чтобы на месте изучить все обстоятельства и установить факты. 

Хочу отметить, что несмотря на признание иранской стороной самого факта сбития и заявления о том, что это произошло в результате трагической ошибки, нам еще предстоит установить, было ли это ошибкой или все же умыслом. 

Именно поэтому работа продолжается, и по итогам полного и всестороннего расследования на месте нашей комиссии, при участии иранских специалистов, а также при поддержке наших международных партнеров, мы получим ответ на этот вопрос.

– Какими могут быть последствия для Ирана после обстрела украинского самолета? Конкретно по Украине и пострадавшим и по глобальной политике в регионе?

– О глобальной политике – ситуация в этом регионе, как вы сами видите, быстро меняется, поэтому пока рано что-то говорить – я не склонен давать поспешные оценки.

Что касается политических аспектов, они все четко сформулированы в официальных обращениях президента – там все разложено, каковы требования  украинской стороны. Я могу лишь полностью подтвердить их. Существует международное право, принципы и нормы которого регулируют порядок получения соответствующих выплат и компенсаций.

В ближайшие дни должен прибыть представитель Ирана. Наш посол и все соответствующие официальные лица находятся в постоянном контакте.

Как я говорил, МИД отправил официальную ноту. Премьер-министр дал поручение Министерству юстиции приступить к работе с семьями погибших для подготовки соответствующих исков. 

Во время разговора президента Зеленского с президентом Ирана, наш президент настаивал на том, что до конца этой недели должны были идентифицированы и подготовлены к отправке тела всех наших погибших.

Это один из самых срочных вопросов – близкие погибших должны иметь возможность попрощаться с ними по-человечески. Люди на месте будут работать 24 часа в сутки, пока тела всех наших граждан, погибших в этой страшной катастрофе, не будут возвращены домой, в Украину.

Мы в команде президента уже привыкли к порой необоснованной критике, которая иногда принимает достаточно истеричные формы. 

Но мы уверены в своих шагах, своей позиции, и опираясь на оценку и комментарии наших зарубежных партнеров, я могу сказать, что украинское руководство действовало и продолжает действовать в этой ситуации разумно, профессионально и взвешенно.

Хотелось бы, чтобы наступил момент, когда критики, скептики или псевдопрофессионалы начнут после очевидных фактов признавать свою неправоту. 

Что ж, мы подождем.

Ведь наша основная цель – это сильная, уважаемая в мире Украина, граждане которой чувствуют себя единой нацией как в минуты радости, так и в минуты таких ужасных трагедий, как эта.

Роман Романюк, Украинская правда