Гражданин Канады с украинскими корнями Святик Артеменко поставил защиту своего народа выше спортивной карьеры. В марте он выполнял миссии в окрестностях Николаева в составе спецподразделения.

Его историю опубликовал журнал Macleans.

Родители Святика эммигрировали в Канаду, когда ему не исполнилось и трех лет. В подростковом возрасте он увлекся футболом, на летний период ездил отдыхать на Черное море и никогда не забывал родной язык. После поступления в университет он рассчитывал на серьезную футбольную карьеру, играл за канадские команды, когда ему поступило предложение выступать за украинский клуб.

22-летний парень оказался в Украине перед самой войной.

— Единственное, о чем я думал, так это доказать футбольному клубу, который пригласил меня в Украину, что я достаточно хорош, чтобы играть за них, — говорит канадец.

Однако 24 февраля началась война и все его знакомые по команде ушли в военкоматы. Его самого не взяли из-за канадского гражданства. В начале он помогал патрулировать улицы Одессы и даже задержал человека, похожего на российского шпиона.

— Одессу не бомбили так, как другие города, но все готовились к худшему. Время от времени один из российских военных кораблей, стоявших в строю в Черном море, запускал ракету. Один попал в аэропорт. Русские даже пытались высадить десант в Коблево, к востоку от Одессы, но были отбиты украинскими войсками. Русским было трудно добраться до города. Украинские военные и добровольцы героически сражались, сдерживая любое продвижение с востока, а скалы Одессы обеспечивали естественную защиту от морского десанта. Для дополнительной защиты ВМС Украины установили в море морские мины, — вспоминает он первые недели войны.

Затем ему предложили вступить в Иностранный легион, где он некоторое время проработал инструктором, так как имел опыт службы в канадской армии. Позже его определили в группу добровольцев на базе СБУ, которым поручили поддерживать операции украинского спецназа.

— Задача моего подразделения заключалась в том, чтобы проникнуть на линию фронта, зайти в тыл русским и расставить ловушки — самодельные взрывные устройства и мины — чтобы сделать их отход более болезненным. В одной миссии нас могут отправить подобраться к противнику и передать по радио его позиции. С другой стороны, нам могут приказать ударить отступающую колонну, нейтрализовав ключевую бронемашину, чтобы затем украинский спецназ мог войти и уничтожить всю группу. Во время нашей первой вылазки в тыл врага — она оказалась единственной — нас обстреляли и чуть не сбили артиллерией, когда мы объезжали русские позиции на  машине. Один из бойцов моего подразделения получил осколок в руку от артиллерийского снаряда, который упал примерно в 10 футах от нашей машины. Это был худший период в моей жизни. Быть убитым беспокоило меня меньше, чем попасть в плен. Русские ясно дали понять, что не считают иностранных добровольцев подпадающими под действие законов войны. Я знал, как они будут относиться ко мне — как к наемнику или террористу. Скорее всего, я навсегда исчезну в их тюрьмах. Отправляясь на эту миссию, я сказал себе: лучше пустить пулю себе в голову, чем быть пойманным. Я знаю, это звучит ужасно, и я не зацикливался на этом. Это было просто напоминание о том, насколько высоки ставки, прежде чем мы отправились в путь, — рассказал Святик Артеменко.

По его словам, во время службы на юге Украины он видел свидетельства зверств российской армии.

— Сцены опустошения, свидетелем которых я был, были еще одним ярким напоминанием. Я видел тела мирных жителей, оставленные в канавах на обочине дороги, некоторые обгорелые, как будто кто-то пытался их сжечь. Были и вынужденные переселения. Во время моей единственной миссии в тылу русских в конце марта я был свидетелем того, как русскоязычных украинцев в селе под Николаевом заставляли садиться на военные грузовики, направлявшиеся на восток, либо в контролируемые Россией части Украины, либо в саму Россию. Когда мы рассказали нашим командирам о том, что видели, они ответили, что мало что можно сделать. Я не могу себе представить, через что эти люди должны были пройти или что они, возможно, все еще терпят, — описал увиденное доброволец.

Затем в апреле он вернулся в Одессу, где помогал задерживать российских агентов и людей, которые работали на спецслужбы РФ. После полутора месяца сражений за Украину Святик решил временно уехать из Украины, чтобы отдохнуть в Канаде и принять там следующее решение.

— Я знал, однако, что я не убегал. За недели, прошедшие с тех пор, я пережил ракеты и минометы; Я работал под прикрытием и проник на передовую одной из самых могущественных армий мира. Я был свидетелем смерти в масштабе, которого никто никогда не должен был видеть. Я сражался за свой народ, — подытожил он итоги своей помощи Украине.

Напомним, экс-член Нацгвардии США приехал мстить за николаевских морпехов из 36-й бригады.