«Комфорт ценой короткого мира — всегда приводит к большой войне» — Киселева о кадровых договоренностях Сенкевича

Городской голова Николаева Александр Сенкевич, заключив короткий мир с «Оппозиционным блоком», оказался в удобной для него ситуации, когда в горсовете, фактически, не осталось политических сил, находящихся к нему в оппозиции. Однако характер этих «договоренностей», а также пессимистический прогноз их долгосрочности в дальнейшем могут привести к громким поражениям самого мэра.

Такого мнения придерживается депутат Николаевского горсовета, член фракции «Блок Петра Порошенко «Солидарность» Елена Киселева, о чем она поделилась в интервью НикВестям.

— Накануне исполком поднял для ЖЭКов подомовые тарифы, во вторник уже на заседании сессии депутаты Николаевского горсовета решили создать рабочую группу, чтобы проверить обоснованность этих тарифов. Вы довольны этим решением?

— Рабочей группой? Вообще-то логичней было бы создать ее до принятия. Но так как деятельность горсовета всегда отличается умом и сообразительность...

— И оперативностью...

— Да. Поэтому мы делаем все с точностью, да наоборот: вначале что-то принимаем, а потом думаем, что же мы волшебное такое приняли. Для меня самый большой шедевр данного решения по поднятию тарифов и вообще ситуации, сложившейся в городе, вот такой маленький аспект:  смотрите, в Николаеве, все говорят, какие-то услуги ЖЭКи кому-то оказывают, за это нужно поднять тарифы, потому что поднялась заработная плата. При этом, коэффициент заработной платы в придомовом тарифе — это притча во языцех. Сейчас мы математику не будем раскладывать, она достаточно «кумедно» будет выглядеть. Но есть еще такой аспект, как «летучий голландец»: все знают о его существовании, но никто не видел. У нас в городе Николаеве есть такой жилой фонд, как жилкоп. По факту, это коммунальное жилье, одноэтажные халупки, но по сути — это частный сектор, хотя по наитию таковым не является. В принципе, эти люди всю жизнь являются как бы крепостными — они платят ЖЭКу, но при этом услуг они никогда не получают.

— Лифта у них нет, благоустройство у них не происходит, водоснабжение – никто не обновляет.

— Так точно, за вывоз мусора они платят отдельно. Сети, как в частном доме они делают сами, крышу они делают сами, ремонты они делают сами. По сути это частный сектор, но за который они мзду платят просто так. И какое количество этого жилого фонда никто об этом никогда не говорит. Но при этом зная географию нашего Николаева, мы понимаем, что это достаточно весомая часть квадратных метров, которые оплачивают горожане. Но просто представьте объемы проблемы, о которых мы говорим. Поднялась зарплата, надо людям платить – это истина, факт, который мы не можем оттолкнуть. Действительно зарплата поднялась. Но, не будем спекулировать на теме обнищания, экономическое состояние патовое. Вот роль любой власти в чем? Найти инструменты, чтобы как-то это компенсировать, или как минимум, начать искать эти инструменты. Или сделать попытки. А вот огульно: самое примитивное решение – поднялась зарплата в два раза, бабахнули тарифы в два раза и летите. В принципе решение исполкома было похожим.

«Комфорт ценой короткого мира – всегда приводит к большой войне или большому проигрышу»

— Что-то в работе наших основных ЖЭКов «Бриз» и «Південь» поменялось за этот год?

— Вы верите, что это может поменяться?

— Складывается такое ощущение, что единственным выход будет не модернизация, не оптимизация, а просто поднимать тариф.  Получается единственное решение проблем.

— То самое простое решение по большому счету и самое примитивное. Потому что, как бы мы этого не хотели, коммунальное предприятие – ЖЭК, на этом зарабатывает.

— Вы раньше были членом исполкома, сейчас вы депутат городского совета. Вам не кажется, что исполком немножко надуманный орган? Там сидит начальник службы детей, какой-то предприниматель, почему они решают, что нужно в 2 раза повысить подомовой тариф? Почему этого не делает сессия городского совета?

— Мы приняли такие решения и передали такие делегированные полномочия исполкому Николаевского городского совета. Почему мы так сделали — сейчас мы можем обсуждать, но это такая данность. Это традиция. Позорная традиция, но такая какая есть.

— Но вы не голосовали за этот состав исполкома?

— Нет, я за этот исполком не голосовала по ряду причин. Ситуация, которая была с принятием структуры, исполкома и вообще вся вот та чехарда, если мягко и деликатно сказать, вызывает легкую иронию.

—  У вас или у «Блока Петра Порошенко «Солидарность»?

—  В том числе, мы солидарны. «Солидарность» в этом вопросе солидарна.

— Можно сказать, что «Солидарность» сейчас в оппозиции к мэру, к этой ситуации?

— Нет. Это не моя формулировка. Я бы сказала, что на сегодняшний день мэру повезло. У него оппозиции, как таковой, нет. Правда, у него фартовая ситуация, он везунчик – это и победа мэрская, и по принципу децентрализации, и по степени влияния на мэра. Он сегодня находится в очень комфортных условиях. Просто проблема мэра и его команды, наверное, в том, что они этого не понимают. Если бы они работали в 2006, 2007, 2008 годах, я думаю, они бы не выжили.

— Есть такое мнение, что Александр Сенкевич просто раздал все: влияние, должности, бюджет, структуру. И сейчас на какое-то короткое время будет чувствовать себя комфортно, но все это потом аукнется.

— Естественно, это аукнется. Комфорт, скажем так, ценой короткого мира – всегда приводит к большой войне или большому проигрышу. Это уроки истории.

«У нас горсовет можно сравнить с младшей группой детского сада» 

— Вернемся к тарифам. Так или иначе, решение исполкома пришло на сессию в виде проекта решения создания рабочей группы. Вам не кажется, что создание рабочих групп, это такой прием, чтобы любой вопрос заговорить, отложить, подвесить. Впоследствии вопрос не решается, но и не обсуждается.

— Как говорят: «На безрыбье и рак – рыба». Проблема в том, что, не создавая рабочую группу, этот вопрос никоим образом не решится. Ну не объявим же мы дуэль друг другу. Не вызовем и не скажем: «Выиграет сильнейший и решение будет такое». Я бы не сказала, что это политический компромисс, потому что политикой здесь и не пахнет. Это психологический компромисс, действительно необходимо было снять напряжение и попробовать найти какие-то элементы, найти какое-то решение. Даже иногда в безвыходной ситуации. Как минимум, это не плохо. Как бы этот процесс сейчас не критиковался, это попытка искать инструменты. А поскольку у нас горсовет, если сравнивать — младшая группа детского сада, пока мы учимся коммуницировать друг с другом, показываем, кто сильнее, кто лучше стих рассказывает, и этот процесс пока созидательный.

«Если тебе что-то доверяют, то твоя задача это не растрыднить, не разбазарить, а наоборот сохранить»

— Мы видели, что рабочая группа по ресторану «Мафия» не собралась за 2 месяца ни разу. Точно так же, пока соберется эта группа по тарифам, людям уже придут платежки.

— Это вы увидели так. Рабочая группа по «Мафии» собиралась, и не раз.

— А решение?

— Решение. Смотрите, здесь интересные момент, во время этой рабочей группы, членом которой я являюсь, вскрылись очень интересные факты, пока о которых мы не говорим. Потому что мы видели реакцию исполнительных органов, мы видели реакцию служб наших. И эти реакции очень интересы. Был даже такой факт, когда нас не пускают на территорию, а потом выясняется, что в это же время был выезд какой-то группы, которая что-то там поработала, посмотрела, подписала. Любопытные моменты, и если это происходит, значить это кому-то нужно. Поэтому в процессе этой рабочей группы мы видим, как утекают ручейки. И будем принимать решения, которые будут соответствовать тому, что мы увидели.

— Есть такой прием – уйти от вопроса, создав рабочую группу. А есть прием, когда вопрос снимают. Но не совсем, а снимают с одной сессии. Вот точно так руководитель земельной комиссии Игорь Концевой выступил и попросил не рассматривать вопрос о покупки им части парка «Юность». Как вы относитесь к тому, что депутаты скупают коммунальную землю, это же часть рекреационной зоны? Вы же понимаете, что за этим потом может последовать взятие разрешение на обустройство проезда, разрешение на обустройство вообще всего парка? Выглядит немножко не красиво.

— Данный вопрос следует разделить на две составляющие. Первое: имел ли право заявитель, я условно называю «заявитель», отозвать свой вопрос? Да, безусловно, как заявитель он имел право это сделать.

— Он сделал это как депутат, а не как предприниматель

— Да. Но в данном случае у нас произошло объединение заявителя, депутата и председателя земельной комиссии в одном лице. В этом, на самом деле, преступного ничего нет.

— Но это конфликт интересов не в квадрате, а в кубе точно.

— Да, но с учетом того, как у нас законодательство о конфликте интересов выписано, то, я бы сказала, здесь конфликт интересов, скорее всего, с моральной точки зрения. Есть вещи, которые допустимы законодательством, но априори не допустимы субъекту с дополнительными полномочиями и преимуществами. В данном случае, председатель земельной комиссии – это уже ответственность и уже определенный дополнительный субъективный состав. Сам инструмент подачи данного вопроса не просто дефектный, он не совсем корректный по отношению к городу и горожанам.

— А фракция как? Это вопрос этический, и вам приходится комментировать действия своего однопартийца.

— И роль на самом деле не самая приятная.

— Фракция  как-то ему указывает на эти моменты?

— Проблема нашей фракции и всего горсовета в том, что мы всегда пытаемся какие-то вопросы, проблемы, конфликты, на что-то указывать и решать ситуацию локально. Вот чтобы таких моментов не было, горсовет, по моему мнению, должен принять ряд решений.

— Предохранителей?

— Совершенно верно. Вот кем мы являемся в данном составе? Мы уполномоченные лица, распоряжаться, в том числе землей от имени жителей города. Что мы должны сделать? Первое, это мое субъективное мнение, сохранить то, что есть. Но это ответственность любого человека, который на себя принимает эту ответственность. Это корректно. Если тебе что-то доверяют, то твоя задача это не растрыднить, не разбазарить, а наоборот сохранить. Пусть не приумножить, но сохранить. Задача в части рекреационных земель, для меня она вообще никогда не обсуждалась. Я понимаю, что такие прецеденты не стоит создавать. Единожды дав такую возможность, какие будут основания отказывать другим.

Город в лице депутатского корпуса, все депутаты должны сказать: «Мы вообще не продаем земли в парках. Это наше решение, чтобы парки остались будущим поколениям». Никто не ограничивает собственника имущества пользоваться землей на арендном праве. Плати, пользуйся, но земля коммунальная. Таким образом, не создается конфликт, в плане собственности.

«Мы всегда хотим исправить то, что сделали до нас, но при этом мы позволяем себе делать негодяйство»

— Ситуация со сквером возле речвокзала и самим речвокзалом. На сессии тоже была очень активная дискуссия. Почему этот вопрос оказался проблемным?

— Для меня дикая ситуация. Мы всегда хотим исправить то, что сделали до нас, но при этом мы позволяем себе делать негодяйство. Вот сегодня был пример с намерениями продать землю в одном парке и с попытками, как по мне, что-то сделать хорошее. При этом хорошее обращается каким-то негативом. В чем негатив: горсовет всегда хочет, но это неверное, свойство любого организма, как-то влиять. На процессы и людей, манипулировать, иметь возможность управлять. Это свойство человеческого организма. Что такое горсовет – это тоже человеческие организмы и, в силу каких-то особенностей, каждый хочет влиять больше или меньше.

— А организм, такой как Сергей Кантор? На сессии чуть ли не один против 54 все-таки добился своего – вопрос не рассматривали.

— На самом деле, проблема всех нас, за редким исключением, в том, что мы читаем документы достаточно поверхностно и когда мы говорим, даже не понимаем, о чем говорим. В данном случае, и это не касается этого вопроса. Любой вопрос, связанный с двумя объектами: собственность, которая принадлежит частому или юридическому лицу и коммунальная земля, которая принадлежит громаде. Когда эти два вопроса между собой не конфликтуют, ничьи интересы не нарушаются, то они могут идти в унисон. В данном случае, возможно, у Кантора и были особые виденья, намерения, как-то защитить интересы людей. Абстрактно: мамочки с колясочками где-то должны гулять. Я только не могу понять, куда они должны прогуливаться? В реку что ли?

— Он говорил о том, что люди пожилого возраста едут на дачи в Корениху, туда подплывает катер. А если эти причальные стенки передать на баланс частного лица, то город потеряет возможность пришвартовывать катера. Придется платить, а это войдет в тариф, и его увеличит. Рациональность в том, что он говорит – есть.

— Самое главное понять объективность этой рациональности. Город землю никому не отдавал в частную собственность, она осталась городской. Мы говорим о речвокзале. В действующем договоре существует лицо, которое обязано уплачивать арендную плату. Сегодня поменялось лицо, которое должно уплачивать арендную плату. Это по объективному составу проекта решения.

— В принципе должны были признать нового пользователя?

— Совершенно верно. Проектом решения мы не могли ни помешать, ни помочь.

— Так или иначе, городской совет вернется к этому вопросу на следующих сессиях.

— Однозначно.

«Нашему городу Николаеву нужны инвесторы, у которых будет куча проблем, схем, махинаций»

— Скажите, по строительству торгового центра компании «Эпицентр». На сессии вы выступили и потребовали от депутатов прекратить клоунаду, уйти от коммерческого интереса в данном вопросе. В чем проблема со строительством этого торгового центра? Это территория в Ингульском районе, недалеко от зоопарка.

— Давайте разложим ситуацию по полочкам. Это Херсонское шоссе, район Креста. Эта территория на сегодняшний день заброшена, там стаи бродячих собак. Но нужно сказать самый главный аспект – это частная территория, то есть, находится на праве частой собственности у юридического лица. Это не территория города, это не коммунальные земли, как только что мы с вами говорили в первом примере. Это частная собственность.

— А в чем тогда проблема?

— Проблема у нас в городе в том, что мы так жаждем инвестора, что нам самое время сделать вывеску: «Инвесторы, которые имеют собственность и ничего не просят от города – городу Николаеву не нужны». Как-то у них все складно получается, с теми, которые хотят идти по закону. Нашему городу Николаеву нужны инвесторы, у которых будет куча проблем, схем, махинаций и тогда мы будем с чувством, с толком, с расстановкой побеждать их.

— Какие проблемы создали конкретно этому инвестору?

— Мы создали проблему не инвестору. Это фейковая ситуация. Инвестор сегодня, не будь он таким добросовестным, и не будь он таким структурированным, потому, что мы должны тоже понимать субъект – это корпорация, они подходят к разработке своих документов, извините за мой сленг, не по-барыжному варианту, а по-законному. А в Николаеве, я так понимаю, не привыкли к этому. «Мафия» прошла с точностью да наоборот. Не имеет законную землю, основания для строительства оспариваемые …

При этом мы говорим очень хороший объект и нам нужен такой инвестор. В чем лейтмотив? Мы должны определиться: мы честные или мы жулики? Нам нужен инвестор? Как говорит Савченко (губернатор Николаевской области, – прим.): «Когда придет инвестор, я возьму его за руку и буду водить». Так вот я не могу понять, за какую руку, и за какую ногу кого нужно взять? У инвестора сегодня есть все: право частной собственности на землю, намерения строиться, предпроектные разработки. По этим предпроектным разработкам видно, что это за объект, какие у него элементы благоустройства, какой объем строительства, какое количество рабочих мест будет создано. Городу Николаеву не нужен торговый центр, в котором будет работать 700 человек? 700 человек – это налог с доходов физических лиц, это то, что идет в местный бюджет. Второе: при создании такого объекта будет уплачиваться налог на недвижимость. Это тоже колоссальные деньги, которые сегодня не поступают в бюджет.

— Неужели все так плохо в управлении архитектуры и земельных ресурсов, что должен вмешиваться губернатор, чтобы защитить инвестора?

— Ситуация, на самом деле, комичная. Тут ни управление земельных ресурсов, ни управление архитектуры …

— А кто мешает?

— По большому счету, сегодня  был бенефис городского совета, который сказал инвестору – нет.

— То есть, депутаты..

— Мое здоровое любопытство подогрелось результатами голосования. Когда я посмотрела, кто за проект решения голосовал, а кто нет. Ситуация комичная: из 42 голосов, которые принимали участие, 25 человек сказали «За», 17 человек – «воздержались» или «не голосовали». Но при этом, для меня смешно было, почему за это не голосовала фракция «Самопомощь».

— А как голосовал «Оппозиционный блок»?

— В принципе, большинство из них проголосовало.

— А лично мэр как проголосовал?

— За.

— А фракция?

— Утрималась … не стрималась … я не знаю, для меня это смешно.

— Это за то, чтобы снять вопрос или для того, чтобы его рассмотреть?

— За то, чтобы проголосовать. Просто результативное голосование не состоялось.

— То есть: «Кто поддерживает этот вопрос?». Или как?

— Да, за этот вопрос проголосовали «Блок Петра Порошенко», «Оппозиционный блок» и там еще, в принципе – 25 человек.

— «Наш край»?

— Не все. Вот Сергей Кантор тоже был против, но потом, при моем глубоком уважении, он сказал, что ошибся. Поэтому, я надеюсь на следующее  голосование.

— Это был пример такого хаотичного голосование. Если вспомнить декабрьскую сессию, как вы относитесь к тому, что «Самопомощь» и «Оппозиционный блок» приняли вместе все основные системные решения. Они без вас сформировали исполком, структуру, утвердили вице-мэров. Вы не почувствовали, что «Блок Петра Порошенко» «лишние на этом празднике жизни»?

— Знаете, как говорится: «Насильно мил не будешь». Решили так сыграть – это их право пойти на лево.

— Мэр Александр Сенкевич заявил, что назначил оппозиционера Александра Омельчука своим заместителем, потому, что в противном случае ему пришлось бы отдать аналогичные должности сразу двум фракциям «Наш край» и «Блок Петра Порошенко».

— Я слушала и слыхала эту легенду, насколько она правдива, насколько имеет под собой основания, пусть это останется на совести комментирующих. Я для себя принимаю одну вещь: когда есть попытки каких-то кулуарных договоренностей, и кто-то не хочет, что-то делать, тогда выходит и открывает все карты. Такого рода решения должны просто быть публичными. Чтобы потом за спиной друг у друга не рассказывать: «А мы хотели, а вы не дали», «А вы просили и не получили». Либо не просите и не обижайтесь на то, что не дали, либо не обещайте, а если обещаете, тогда дайте.  

—  Делайте это открыто, тогда не будет вопросов.

— Совершенно верно.

— Я не видел от «Блока Петра Порошенко» требования назначить заместителя. Не видел того, что мэр  говорил: от него требуют такие-то решения.

— И начнем с самого главного. Я помню хорошие, положительные, правильные заявления о каких-то там конкурсах.

— А должность вице-мэра – это не должность, на которую нужно по конкурсу назначать?

— Это не обязанность, это – право.

— Это добрая воля.

—  Совершенно верно, но если мы выходим из лон каких-то стереотипов, и мы их критиковали до этого, тогда я понимаю, что мы должны все-таки жить по-новому. По-новому – это действительно открытые конкурсы.

— Правильно ли я понимаю, что вы предлагаете Сенкевичу проводить открытые конкурсы, в том числе и на вице-мэров, считаете это правильным?

— Это право действительно мэра. Формировать команду. Любой менеджмент формирует трудовой коллектив под себя, это его право. Но тогда не стоит заявлять о том, что есть какие-то дополнительные условия. Или работай по тем правилам, которые ты же озвучиваешь …

— В принципе, что изменилось? Юрий Гранатуров тоже формировал команду под себя. Тогда, получается, подходы не изменились.

— По результату получается – да. Дерево познается по плодам. Плод пока такой. Может, это виноват тот, кто поменял семена.

— Не зрелый еще. Может быть еще зеленый пока. Но долго ли будем ждать, пока поспеет.

— Все будет хорошо.

— Вы состоите в депутатской комиссии по законности. В декабре был принят бюджет, но с такой оговоркой, что в течение недели его будут дорабатывать. Потом бюджетная комиссия разбиралась. Я если честно итоговый вариант до сих пор не видел.

— Если честно, итоговый вариант, который увидела я, и который вы можете увидеть на сессии, ни о чем вам точно не скажет. Потому, что он мало чем отличается от того варианта, который были попытки критиковать. 

— Насколько я понимаю, основные цифры не отличаются, но пообъектная роспись – меняется. Но имеет ли на это право бюджетная комиссия? Вот вы как депутат, член комиссии по законности, вроде как по закону: распределение бюджета – это полномочия сессии, но никак не комиссии. Всего лишь одной, а другие комиссии, получается, не должны участвовать в этом распределении.

 — Все депутаты принимают равное участие. Профильная комиссия определяет какие-то приоритеты, дальше работают со всем депутатским корпусом. Но в силу желаний, каких-то традиций, объективной сложившейся реальности договорились, что будет так.

— Исторических особенностей.

— При этом, для меня лично как для Елены Васильевны Киселевой, эта ситуация неприемлема, но у меня всего лишь один голос и это мое понимание существующей реальности.

— Но вы голосовали за этот бюджет.

— За бюджет да – голосовала. В принципе, я голосовала за бюджет тот, который ничем не отличается от опубликованного. Потому что разницы особой, кроме «Теплого дома», я не увидела. Был озвучен бюджет, в котором сказано, что со строки такой-то перенести в строку такую-то. При этом, для рядового гражданина, как и не для рядового, что куда перенесли трудно вообще понять. Мы сможем с вами это обсуждать, когда это выльется в титульный список. Конкретный.

— Сейчас титульный список внесли в проект бюджета. В бюджете должна быть объектная роспись, по крайней мере, это было требование мэра к Валентине Бондаренко (начальник департамента финансов, - прим).

— На самом деле, проект решения уже опубликован и там этого ничего нет. Я хочу понять, будет ли дописан проект решения, вставлено дополнение еще.

— Насколько это законно, дописывать бюджет в январе? За что вы тогда голосовали и зачем вы отдавали голос, если это все потом меняется, причем в вашем отсутствии на бюджетной комиссии?

— Дело в том, что мы бюджет всегда голосовали по основным направлениям. А потом каждый распорядитель для себя определял. И это было заранее прогнозируемо, что они туда закладывают.

— Депутат городского совета Сергей Кантор рассказал, что бюджет Николаева на 2017 год сформирован по так называемой формуле "50/50", суть которой в том, что депутаты распределяют половину бюджета развития. Как вы относитесь к этой системе распределения? Вы уже свои 4,6 миллионов распределили?

— На самом деле, для меня – это забавная система. Это было бы смешно, если бы это не было так печально. Если у депутата на округе больница, школа, библиотека, еще какой-то социальный объект, то я понимаю, что он должен где-то сбегать заработать денег и принести их в бюджет. Потому что деньги на инфраструктурные объекты в эти 4,6 миллиона не входят. А если еще учитывать локацию, что есть такие округа, где последние 15 лет никто ничего не делал, это были периферийные территории, которые не интересны в плане электоральных симпатий лиц города, находятся где-то там и лучше это не показывать, дети сироты, без обид, те, которых прячут. Плохое всегда прячется, а сделать хорошее всегда не хватает денег. И мы привыкли, что наводим марафет всегда в центральной части, потому что это лицо. Я всегда задаю вопрос: «А то тогда что?». Там не люди? Там не лицо? Там не дети, не старики? Там не нужны дороги, объекты инфраструктуры? Там объекты для детей находятся в подвалах, в которых течет канализация. Поступаем так: «Глаза не видят – сердце не болит». Сейчас, Слава Богу, немного ситуация поменялась. Но в плане этих 4,6 миллионов, мне нужно где-то пойти и заработать порядка 8 миллионов, для того, чтобы округ мог жить и работать. При этом у нас есть округа, где 2 депутата и где нет таких объектов. Потребность в ресурсах исковеркана.

— Я так понял, они аккумулируют на фракции эти деньги. Не столько по округам, сколько фракция берет и распределяет. Где-то 10 депутатов – 46 миллионов распределяют. Только как потом школы на этих округах, у которых 50% забрали?

— Это вам нужно было спросить у Александра Сенкевича, потому что у него есть вторые 50%, которые ему оставили, как я понимаю.

— Даже если он их все оставит, так как есть, то каждый объект получит ровно половину. А депутату будет интересно дать деньги на крышу, на благоустройство, на придомовую территорию, внутриквартальные проезды. А что будет делать музыкальная школа, среднеобразовательная школа на этом округе, они не получат половину?

— Мы с вами в ближайшее время будем иметь возможность проанализировать бюджет.

— Так может не надо было за этот бюджет голосовать?

— А выбор какой был?

— Небыло выбора.

— Вот шахматка и решилась.

О раздувании штата мэрии: «Ненормальная вообще работа, ненормальный подход и ненормальный результат»

— Одно из новых требований МВФ – это оптимизация чиновников. Но в Николаеве получилось иначе. У нас на 200 человек в штате выросла структура. Как вы относитесь к такой оптимизации?

— Крайне негативно. Я бы еще хотела понять, что эти 200 человек должны делать. Если мы с вами говорили о бюджете, которые есть, но его как бы нет. То со структурой еще как бы интересней: она как бы есть, люди уже есть, работают, какие-то направления за ними закреплены, но в ближайшее время полюбопытствую, что в плане должностей? Начальник департамента или начальник управления? Ненормальная вообще работа, ненормальный подход и ненормальный результат. Потому что за этим стоят деньги наших николаевских налогоплательщиков. А теперь, представьте, у нас еще и зарплата выросла.

— Когда увеличивали структуру, этого еще не было.

— Вот считаем: 200 человек — это минимум полторы минимальные зарплаты, которые бюджетом не были предусмотрены. Мы уже, по сути, куда-то въехали в столб. А когда въехали, то еще и боимся себе в этом признаться. Дальше, нужно будет содержать эту структуру: бумага, компьютер, принтер, коммунальные услуги. Как бы неплохо, мы таким образом создаем рабочие места. Та оптимизация, о которой говорит МВФ, мы ее гламурно перекраиваем в создание рабочих мест для чиновников. Проблема теперь в другом, этих трудяг нужно загрузить объемами работы, чтоб от них какая-то продуктивность была. При этом объяснить необходимость увеличения штата я могу только в разрешительном центре (Центр предоставления административных услуг, - прим.). Я еще год назад об этом говорила, когда нам добавили полномочия. Наш горсовет просто великолепный, у меня лучшие эмоции от пребывания в нем и с ними. Мы уже потеряли возможности, которые нам были даны, часть потока услуг ушла в коммерческие структуры.

— Частные нотариусы организовали центры.

— И они будут работать и люди привыкнуть к этому. Бюджет уже потерял и доходы, и клиентов, а теперь мы пытаемся чего-то догнать. У нас зарабатывают все, кроме тех, кто должен был зарабатывать по идее законодателя, который отдал эти полномочия территориальным общинам. Там мы потеряли, а тут еще не нашли. Мы вечно находимся в процессе волшебного поиска. Мне все происходящее напоминает какое-то зазеркалье.

— Надеюсь, мы когда-нибудь найдем. Спасибо за дискуссию.

Беседовал Олег Деренюга, НикВести