«Мы здесь пережили все: оккупацию, подполье и обстрелы». Какое будущее полуразрушенной школы в Снигиревке

В мирной жизни, которую Украина уже почти не помнит, от детей можно было часто услышать, как сильно им надоела школа, учеба и уроки. Пандемия коронавируса и два года полномасштабной войны лишили их способности очных занятий. Последний фактор повлиял на это сильнее, учитывая, что школы стали целью российской агрессии. Одной из таких мишеней стала опорная школа №3 в Снигиревке Николаевской области. Туда прилетели две российские ракеты.

В каком состоянии заведение сейчас и какие планы на будущее должно рассказывать в материале «НикВести».

Экскурсию по учебному заведению нам проводит директор Виктория Чернышева, которая всю оккупацию была в Снигиревской громаде и подпольно организовывала обучение для детей.

— Последний звонок наших учеников в стенах школы раздался 23 февраля 2022 года. И теперь мы ожидаем возобновления обучения, — рассказывает директор учреждения.

Организовали подпольное обучение дома во время оккупации

Первый обстрел учебного заведения произошел в марте 2022 года — российский танк ударил по фасаду школы.

— Совершенно нормальная практика для них. Они уезжали, выгоняли свои «стрелячки» за территорию города и крыли нас. Обстреливали градами, например, а затем возвращались и распускали такие слухи, будто это нас обстреливают ВСУ, — говорит Виктория.

В апреле 2022 года россияне попытались выломать дверь и зайти в школу через аварийный вход. Однако руководство этого им сделать не дало. Позже на фоне слухов о проведении референдума о вхождении Снигиревки в состав РФ опорная школа неоднократно появлялась в видеосюжетах российской пропаганды. Это использовалось для подготовки запуска обучения украинских детей по российской системе образования.

— Оккупантские власти пытались открыть учебное заведение по российским стандартам. Сформирован был отдел образования, был назначен директор школы и даже пошел подбор кадров педагогических работников. Но им не удалось открыть эту школу, потому что здесь были обстрелы постоянно. Я им сказала, если они сюда зайдут, сюда будет прилетать, — добавляет она.

Пока россияне разрабатывали собственные образовательные программы, Виктория Чернышева смогла организовать обучение в оккупации более 40 детей. Уроками, как в школе, это не называли, потому что боялись, что о них узнают оккупанты.

— В оккупации у нас было три учителя. Мы составляли расписание, и, изучив график движения вражеской армии, чтобы с ними не встретиться, начали заниматься с детьми дома. Для нас и для них это были такие консультации, — вспоминает Виктория.

Оккупанты украли из школы технику и даже иконы

Город уволили украинские военные в ноябре 2022 года. При отступлении из многих городских объектов российские солдаты украли тамошнее имущество, в том числе из школы №3.

— Материальная база школы была большая. В каждом классе техника. Многое выехало вместе с ними где-то на левый берег. Не все, но очень много школьного имущества было похищено, и документации, многое повреждено, много бытовых вещей забрали. Даже иконы у меня в кабинете, — смеется женщина.

По школе ударили двумя ракетами на Пасху

В ночь на 16 апреля 2023 года российская армия обстреляла Снигиревскую громаду 12 ракетами С-300 с территории оккупированной Херсонщины. Две из них прилетели в заведение, разрушив крыло здания с третьего по первый этаж.

Охранники на первом этаже шутя говорят: «Это так наши соседи с Пасхой поздравляли».

— В период оккупации в основном было что — крыша, иссеченная обломками снарядов от РСЗО. Если бы не этот прилет С-300, школа была бы нормальной, можно было в ней работать. Даже окна, они были не столь повреждены. Здесь взрывная волна была очень сильная. Одна ракета С-300 попала прямо в заведение, а другая приземлилась под школой. То есть рядом. С главного входа в школу вам может показаться, что проблема только в замене крыши, но там все гораздо серьезнее, — рассказала Виктория Чернышева.

Бродя по пустым кабинетам школы, почти невозможно встретить классы с целыми окнами и стенами. В учебных кабинетах до сих пор пачками лежат учебники и разные игрушки. На вопрос о том, будет ли школа готова к старту офлайн обучения, в случае, если Николаевская областная военная администрация даст на это согласие, Виктория уверенно и с улыбкой на лице говорит, что надеется на это:

— Разрушенное крыло — это 9 классов с одной стороны. Можно их изолировать. Теперь главное, чтобы нам поменяли окна. И сделали укрытие. Хотя по проекту, нас вроде бы должны начать отстраивать в 2024 году. И сейчас новые технологии, все очень быстро возводится обратно. Я надеюсь, — сказала директор школы.

Какие планы на восстановление имеет заведение?

К началу вторжения в 2021 году опорная школа попала в президентскую программу «Велике будівництво», в рамках которой сделали термосанацию здания, реконструировали систему отопления и котельные. Стоимость проекта тогда составила 17,7 миллиона гривен.

В настоящее время экспертизу проходят два проекта. Первый – на восстановление поврежденной части здания, а второй – на подготовку противорадиационного укрытия под школой. Точных данных, сколько обойдется восстановление, нет. Только на обустройство укрытия школа нуждается в 40 миллионах гривен.

— Проект был разработан на восстановление поврежденной части школы и на обустройство укрытия. Ибо под школой есть противорадиационное укрытие. Экспертиза продлится где-то до конца марта. Восстановление разрушенной части профинансирует государственный бюджет, а вот за средства на укрытие мы пока ничего сказать не можем. Стоимость проекта и реализации 40 миллионов гривен. Хотя ведь его можно делать и частицами, правильно? Потому что 40 миллионов нужно обустроить под ноль, как говорится, а можно начинать обустраивать на 50 человек потом еще на 50 и так далее. Не всю площадь сразу, – рассказывает она.

Укрытие рассчитано на то, чтобы в случае опасности вместить всю школу — 1300 человек. Хотя сейчас в заведении учатся 543 ребенка, говорит завуч Оксана, которая присоединилась к нашему разговору с директором.

— В то время (имеется в виду дистанционное обучение в период оккупации, — прим.) учился 431 ребенок (общее количество учеников, — прим.). И даже потом еще к нам детки приходили из других учебных заведений. На сегодняшний день у нас 534 ребенка. И это абсолютно все классы с первого по одиннадцатый, есть параллели у нас по два-три класса. Это же опорное учебное заведение.

Здесь следует также отметить, что частично в школу по желанию и согласию родителей присоединяли и детей из ликвидированного лицея имени Тараса Шевченко. Это заведение также пострадало во время атаки в Пасхальную ночь. Однако планов на его возобновление нет.

— Это был уже выбор родителей. С 1 по 4 класса пришли к нам. А с 5 по 11, в основном, в первый лицей вместе с учителями. То есть, перевели коллектив туда вместе с детьми. Но сейчас он также будет расформирован, — рассказала директор опорной школы.

Сейчас работники школы пытаются своими силами поддерживать школу, используя помощь от благотворителей. К примеру, в одном из кабинетов на первом этаже техработники шпаклевали стены, чтобы подготовить класс к возможным занятиям с детьми.

— Мы ориентируемся на те классы, где более-менее целые окна. Делаем сами, как умеем, так и шпаклюем. Вы же понимаете, проект только на восстановление разрушенной части, на ремонт повреждений нужно искать где-то средства, — говорит Виктория.

Пока мы осматривали школу, к Виктории Логвиновне пришла учительница младших классов, которая сейчас периодически проводит очные занятия для четвертых классов в безопасных местах. Женщина рассказывает, что через два года войны дети в прямом смысле перестали быть детьми.

— Дети очень повзрослели. Даже если мы говорим за совсем маленьких, это уже не те дети, которых мы знали. Они настолько умно выражают свои мысли, словно взрослые. Это уже не какие-то детские истории, это уже о «Мы хотим мира, пусть наступит мир». Они так же, как и мы, слышат постоянные глухие удары, потому что рядом Херсон, линия фронта совсем недалеко. И ничего, привыкли, психика приспособилась, хоть это и не нормально, — рассказывает женщина.

Несмотря на то, что за короткий промежуток времени нам удалось пообщаться только с несколькими людьми, можно смело заключить, что каждый из них беспокоится судьбой школы. Начиная от охранника, который встречал нас на входе, завершая директором Викторией, оптимизма которой можно только позавидовать. Опорная школа в Снегиревке в период русской оккупации — один из многих символов украинства, не давший врагу возможности для продвижения собственных нарративов.

Алиса Мелик-Адамян, «НикВести»