В своем эксклюзивном интервью «Николаевскому бизнесу» Андрей Стулин потвердил, что сейчас находится вне Украины, объяснив свое исчезновение боязнью за собственную безопасность и безопасность своей семьи. По его словам, на него заведены уже два уголовных дела. Причем он сам лично знает, что эти дела не инициатива правоохранительных структур, а всего лишь отработка команды, спущенной свыше. Андрей Стулин охарактеризовал все происходящее как «установка меня «порвать». Кроме того, он рассказал, что пришедшая вместо него к власти Галина Поликанина ставит себе целью, вместе с большинством в горсовете, по максимуму распродать и приватизировать коммунальное имущество горда. Так как «эти люди пришли во власть, имея свои собственные финансовые интересы, которые они «тянут».
-Вы сегодня находитесь за пределами Украины. Это простой, но внеплановый отпуск или же «вынужденный»?
- Не секрет, что люди, которые, скажем так, работали в Южноукраинске и сменили власть, они просто так меня теперь не оставят в покое. В связи с этим, я беспокоюсь за свою безопасность и вынужден был уехать. У меня есть информация, что дана команда меня «разорвать». Причем за что ни будь. Хоть за десять гривен. Сейчас будут аудиторские проверки, сразу после которых найдут какую-нибудь «дохлую ворону», не убранную мной. Что, мол, я ее не убрал и, тем самым, нанес бюджету убыток в сто гривен. И потом, в результате этого, будут за мной гоняться. Я просто знаю стиль работы этих людей. Они же раненных не оставляют.
- В СМИ сообащлось о том, что на Вас уже заведено, или же готовятся к заведению несколько уголовных дел
- У меня примерно такая же информация имеется. И я хотел бы знать точно, что это за уголовные дела, по каким статьям. Но мне пока не известно что-либо конкретно. Для меня не понятно за что меня можно «зацепить». Не хочу сказать, что я – кристально честный человек. Но, поверьте мне, в жизни не дотрагивался, и не дотронусь, к бюджетным деньгам. Я не для этого шел (избирался на должность городского головы Южноукраинска – НБ). Вы же понимаете, что я шел работать, как говориться, «под микроскопом».
- Правда ли, что у Галины Поликаниной нет на данный момент права подписи важнейших финансовых документов, связанных с городским бюджетом. Чем это может быть чревато для Южноукраинска?
- Если в городе нет человека, имеющего право подписи важнейших финансовых документов, то казначейство не пускает платежи. Не пропускает, в том числе, и это понятно, зарплату, деньги за энергоносители, воду, электроэнергию. Это ведь все жизнедеятельность города, для чего и существует руководитель. Но, насколько мне известно, они уже умудрились это право подписи получить. Нашли какого-то нотариуса, который им все подтвердил, и сделал специальную карточку. С этой карточкой они пошли в казначейство. А казначейство со всем согласилось. Хотя, скажу честно, если бы я был на их месте, то мне бы этого ничего не разрешили бы. Вы же понимаете, должно быть все строго по закону. Но закон – это нам, а им – все можно.
- А будете ли Вы предпринимать какие-либо ответные действия? В том смысле, что будете ли Вы бороться за то, чтобы восстановиться в должности мэра?
- Я пока борюсь. Но чем это все закончится – предполагать трудно. Я подал все соответствующие иски и жалобы. То есть, я плотно поработал в первые несколько дней. Меня возмутил такой беспредел. Я привык работать по правилам, а тут их просто не оказалось. Начиная с «Беркута», который был последней точкой. А сам по себе механизм, по которому меня сместили, меня удивляет. Он в законе, этот механизм, нигде не прописан. Но, опять же, в законе для меня, а для них – нет правил. По этому, к сожалению, пока вот так.
- Известно ли Вам о том, что в Вашем бывшем кабинете, в пятницу, 16 марта, сотрудники силовых ведомств проводили обыск? Что они могли там искать?
- Я доподлинно не знаю, что они там искали. Мне известно лишь, что они нашли коробку от мобильного телефона, того, что я купил полгода назад. К сожалению, в нашей стране сотрудникам милиции можно вот так вот зайти в помещение. А потом выйти и сказать, что мы нашли, например, какие-нибудь документы, с какими-то, вдруг, моими подписями, которых я никогда не делал. А завтра они найдут, предположим, простите, доказательства убийства. Вы поймите, моя фантазия тут бессильна, в сравнении с тем, что они могут сделать, когда захотят. Если дана команда, они ее будут выполнять и «рыть» так, что потом может появиться то, чему мы все с вами можем очень сильно удивиться. По этому, я боюсь этих людей. Потому что, к сожалению, там, и для них, правил не существует, ни моральных, ни каких-либо юридических правил. Им сказано «порвать» значит, будут «рвать».
- Вы боитесь Николая Круглова, я Вас правильно понял?
- Ну как я именно его боюсь. Просто у нас физически боятся, когда ты выходишь на ринг. А я на ринге был чуть больше года. Я с Кругловым разговаривал на равных. Потому что есть закон о местном самоуправлении. Меня выбрали люди. Мы с ним (с Николаем Кругловым – НБ), при первой встрече, так и договорились, что раз я такой, какой я есть, и таким меня выбрали, значит, мне таким и работать. Я не считаю себя плохим менеджером, тем более что у меня хороший и богатый опыт, разбираюсь в вопросах управления. Мы с ним (с Николаем Кругловым – НБ) как бы договорились и остановились на этом. Но спустя год его уже моя кандидатура почему-то не устраивала. К сожалению, я «голый» перед ними. У меня, кроме закона, ничего в руках не было. А у них – все силовые ведомства и бюджеты, к тому же, они привыкли только давать команду. Меня просто разорвут и все.
- Давайте поговорим о предстоящей сессии горсовета. Вы видели список вопросов, которые планируются к рассмотрению на 20 сессии южноукраинского горсовета? Из 47 вопросов – более половины о приватизации и отчуждении комнат и квартир в общежитиях. Что Вы может сказать по этой приватизации?
- Приватизация, до этого, никогда не выносилась на сессию. А мои юристы и заместители нашли и установили, что на самом деле нельзя было вот так приватизировать все имущество города. Нельзя именно так, как это раньше было, без решения сессии. Строго говоря, вся приватизация квартир должна проходить через горсовет. И объяснение очень простое – все это имущество принадлежало раньше общественности города. А теперь оно отчуждается. Другое дело, что человек его приватизирует, имея на то, вполне обоснованное право. С этим все ясно и понятно. Но, формально по таким вопросам должны голосовать депутаты. Потому что только они (депутатский корпус – НБ) может распоряжаться имуществом общественности. Раньше же, все это делал только исполком, а до него у нас был, так называемый орган приватизации. То есть, грубо говоря, чиновник, один мог случайно приватизировать имущество общественности. Отдать, предположим, несколько квартир. А общественность об этом могла и не знать. Как следствие, это строго юридический вопрос. С начала, когда я был еще депутатом прошлого созыва, мы «стянули» на себя (на сессию, выносили на голосование депутатского корпуса – НБ) все вопросы земли (связанные, например, с арендой или продажей – НБ), потому что, строго говоря, это тоже прерогатива депутатов. У нас, в Южноукраинске, раньше этим тоже занимался исполком, почему-то. Хотя, если по закону, то все должно быть иначе. Мы много правил поменяли, приведя их в законную плоскость. Да, неинтересно на сессии 15-20 вопросов посвятить приватизации, так как это очень простые, формальные дела. Но это, повторюсь, прерогатива сессии. Так по закону должно быть. Я никогда не сдерживал подобные вопросы, потому что это квартиры людей. Тем более что эти общежития, подлежащие приватизации, – давняя история. Там люди сами, живя в общежитии, добились от НАК «Энергоатом», чтобы иметь право приватизации, потому что у них нет другой возможности иметь собственное жильё. И вот эта сессия – конец всей этой истории. Сейчас всем этим заявлениям дали ход. Тут, в принципе, всё в порядке. С этим вопросом никогда не было проблем. Это квартиры, которые будут приватизированы. Я никогда не был против этого. Я был против приватизации имущества общественности, которое дает доход от аренды. Так как за счет этих денег мы могли, например, ремонтировать лифты в жилых домах или восстанавливать крыши. В бюджете же денег на это не было. Я всегда был против вопросов о приватизации магазинов, расположенных в центре города, которые принадлежат коммунальному предприятию и сдаются в аренду. Я сдерживал такие вопросы.
- Кстати о магазинах. На следующей сессии будет рассматриваться новый порядок размещения временных сооружений для торговли. Фракции «Партии регионов» и «коммунисты» еще тогда, когда Вы были мэром, утверждали, что этот новый порядок принимать нельзя. Мол, по их словам, в Южноукраинске везде расставят сосисочных киосков и тому подобное. Что, теперь и у Вашего города появился «шанс» заполнится «будками», как и в Николаеве?
- Скажу честно - мне не известны детали конкретно по этому новому порядку. Но, опять же, это все на основе наших наработок. Действительно, мы такой порядок разрабатывали. Теперь же, они все это присвоили себе. По-идее, такой порядок нужен. Когда я стал городским головой, мы вместе с художественным советом, есть у нас такой архитектурно-художественный совет начали работать над этим вопросом. Так вот, для примера, представьте себе, что мы делаем торговую улицу и решили, что по ней у нас будет стоять 20 красивых временных сооружений, а не просто ларьков. Это все будет красиво и необходимо, необходимо предпринимателям, необходимо горожанам. А ведь это, на самом деле проблема – отсутствие порядка размещения временных торговых сооружений. Наше законодательство изменили, упростили, что-то даже отменили, и в результате – размещать нельзя. Проблема налицо. Мы с этим столкнулись. По этому, даже если предприниматели и хотели бы развиваться, то представители власти просто вынуждены были сдерживать такое расширение, потому что не было нормативно-правовых актов для размещения этих торговых форм. А вот этот документ – попытка установить законный способ развития предпринимательства. Ведь если ничего не делать, то тогда просто вообще нельзя ничего размещать. Ни красивых, ни не красивых, в хороших местах, в плохих, вообще ничего нельзя. То, что происходит у вас, в Николаеве, я скажу честно, это всё зависит от руководителя. Я с подобным сталкивался. Если мэр заботится о красоте города, то он будет заставлять все свои службы любыми возможными способами создавать понятные, прозрачные всем документы, которые бы помогали предпринимательству. А там, где они (временные торговые сооружения – НБ) установлены незаконно, то просто жестко с этим бороться. У вас просто, скорее всего, никто, не за чем, не следит. Где законно, где не законно поставил, что захотел. А потом что? Ну поставил, ну что уже теперь сделаешь, ну и стоит. И все это наблюдают. У меня, пока я был на работе, такой халатности не было. Я старался просто смотреть за городом и старался, чтобы он не стал хуже. Потому что понятно, что если так разрешить повальную застройку, то город просто превратиться в Шанхай.
- То есть то, что происходит у нас, в Николаеве, это, по Вашему мнению, халатность со стороны нашего городского головы Владимира Чайки, я Вас правильно понимаю?
- Я не хочу, и не могу, его в чем-либо обвинять. У вас там город гораздо больше, у вас гораздо сложнее управлять, у вас свои, собственные традиции. Одно дело – управлять городом с населением в 40 тысяч людей, и совершенно другое – когда в 15 раз больше жителей. У Вас, ведь в городе столько жителей, насколько мне известно.
- Да, около того. Почти 500 тысяч человек.
- Вот видите. Это сложный процесс. Владимир Дмитриевич опытный человек. Я просто хочу сказать, что в Южноукраинске есть решение горсовета, которое выполняется. Мы на проспектах ничего не ставим, никаких «будочек», которые были бы видны. А если их ставят, то мы с этим жестко боролись. Это традиция, и ее все понимали. Депутаты и я понимали. Мы этого не допускали. В том случае, когда такие сосисочные или булочные появляются где-то между домами, где люди ходят, я не архитектор конечно, но это очень удобно. Дома, построенные у нас в городе, эти кирпичные кубики, их ведь нужно чем-то разнообразить, нужно разбавить эту промышленную архитектуру. Она ведь убога, по сути своей. Не думаю, что в этом есть что-либо страшное, в новом порядке. Ведь именно для того, чтобы все разнообразить и был создан этот документ. К тому же, он дает предпринимателям развивать свой бизнес. Какое развитие без правил игры?
- Хорошо, а что на счет магазина «Жемчужина», которым, по нашей информации владеет один из местных депутатов-«регионалов»? Вопрос о его расширении тоже выносится на сессию южноукраинского горсовета.
- Он принадлежит не просто «регионалу», а главе фракции в нашем горсовете. И этот магазин – один из мотивов моего смещения. Тут ситуация тоже не простая. У нашей «Партии регионов», вкупе с коммунистами, ровно 18-19 голосов – половина. Теоретически они могли принять любое решение на совете, но зная, что у меня есть право вето, даже и не пытались. То есть, вопросы о приватизации никто не выносил из-за моей жесткой позиции. Я считаю, что город не должен терять имущество, доходное имущество. Магазин в центре города пусть лучше платит арендную плату, а город будет знать, что у него всегда есть доход. Казна, бюджет для нас имел первостепенную важность. Это вот как раз и есть истинный мотив моего смещения. Теперь они, имея те же 19 голосов, уже не будут заветированы. Поэтому они любые решения сейчас будут «протягивать». Конечно, город начнет, после такого, терять имущество. Это то, ради чего они пришли туда, в совет. Им плевать на проблемы города, плевать на людей. У них есть свои собственные финансовые интересы, которые они «тянут». Они готовы финансировать любые революции, в том числе и возглавлять их. Им нужно имущество, это такие люди. Они без имущества жить не могут. Они идут в горсовет на работу для того, чтобы что-нибудь «потянуть» себе. Они же ничего не строят никогда, только растягивают то, что плохо лежит.
- Еще один интересный вопрос, который будет рассмотрен на сессии – утверждение нового порядка расчетов паевого участия заказчиков в развитии инфраструктуры Южноукраинска. Ряд депутатов сетовали на то, что они в глаза не видели этот проект решения. А юристы, которых мы попросили прокомментировать, что это за документы и для чего они нужны, сообщили нам, что их пересмотр в сторону уменьшения чреват для бюджета города потерей доходной части.
- Это специальный фонд. И пусть с его пересмотром в городе кардинально ничего не поменяется, но то, что доходная часть может уменьшиться – факт. Ведь большинство депутатов горсовета – частные предприниматели. А они, вполне естественно, не станут его пересматривать на увеличение расчетов паевого участия. В результате чего, город не сможет себе позволять делать то, что было ранее. Например, за деньги с этого счета у нас осуществлялось строительство пандусов, переездов через дороги. В основном, мы использовали этот спецфонд для социальных нужд, но кроме этого из него было профинансирована разработка электронной карты города. Я думаю так, что если, грубо говоря, человек потратил один миллион на строительство магазина, то еще 10% в пользу города найти он может. Другое дело, что не хочется и всегда можно договориться с депутатами. Тут баланс интересов вступает в силу. Планировали мы его наполнить на 600 тысяч гривен, а в реалии получили не более 100 тысяч.
- Почему такая большая разница?
- Сейчас почти никто не строиться. Толи ситуация такая с экономикой, толи у Южноукраинска специфика такая. Тяжело быстро получить участок земли и что-то быстро на нем построить. Ведь эти 10% берутся только от введенных в эксплуатацию объектов, из расчета их сметной стоимости. Есть еще один пример. В этом году у нас в городе закончил свое строительство банк «Сберегательный». Они построили объект себе, офис ценою в 5 миллионов гривен. И по закону, мы должны взять с них 10%. Они, когда поняли, что все-таки придется платить, то сильно всполошились. Даже несколько раз ко мне ездили. Я им говорю: «Нет, ребята, вы извините, я не торгуюсь. Есть положение, можете, конечно, к депутатам обратиться, попытаться сходить на сессию и выбить себе исключение. Но по закону это запрещено». Речь шла о 500 тысячах. И вот сегодня уже этот банк борется за то, чтобы заплатить 2%. Им жалко таких денег, они хотят заплатить 100 тысяч. Но ведь все справедливо. Они подключились к существующим сетям, они заняли хорошее место надо же что-то и городу отдать. Это же не просто взнос, а платеж на развитие инфраструктуры Южноукраинска.
Верховна Рада зобов’язала місцеві ради транслювати сесії та комісії. Як з цим на Миколаївщині?
Катерина Середа
|
|
В своем эксклюзивном интервью «Николаевскому бизнесу» Андрей Стулин потвердил, что сейчас находится вне Украины, объяснив свое исчезновение боязнью за собственную безопасность и безопасность своей семьи. По его словам, на него заведены уже два уголовных дела. Причем он сам лично знает, что эти дела не инициатива правоохранительных структур, а всего лишь отработка команды, спущенной свыше. Андрей Стулин охарактеризовал все происходящее как «установка меня «порвать». Кроме того, он рассказал, что пришедшая вместо него к власти Галина Поликанина ставит себе целью, вместе с большинством в горсовете, по максимуму распродать и приватизировать коммунальное имущество горда. Так как «эти люди пришли во власть, имея свои собственные финансовые интересы, которые они «тянут».
-Вы сегодня находитесь за пределами Украины. Это простой, но внеплановый отпуск или же «вынужденный»?
- Не секрет, что люди, которые, скажем так, работали в Южноукраинске и сменили власть, они просто так меня теперь не оставят в покое. В связи с этим, я беспокоюсь за свою безопасность и вынужден был уехать. У меня есть информация, что дана команда меня «разорвать». Причем за что ни будь. Хоть за десять гривен. Сейчас будут аудиторские проверки, сразу после которых найдут какую-нибудь «дохлую ворону», не убранную мной. Что, мол, я ее не убрал и, тем самым, нанес бюджету убыток в сто гривен. И потом, в результате этого, будут за мной гоняться. Я просто знаю стиль работы этих людей. Они же раненных не оставляют.
- В СМИ сообащлось о том, что на Вас уже заведено, или же готовятся к заведению несколько уголовных дел
- У меня примерно такая же информация имеется. И я хотел бы знать точно, что это за уголовные дела, по каким статьям. Но мне пока не известно что-либо конкретно. Для меня не понятно за что меня можно «зацепить». Не хочу сказать, что я – кристально честный человек. Но, поверьте мне, в жизни не дотрагивался, и не дотронусь, к бюджетным деньгам. Я не для этого шел (избирался на должность городского головы Южноукраинска – НБ). Вы же понимаете, что я шел работать, как говориться, «под микроскопом».
- Правда ли, что у Галины Поликаниной нет на данный момент права подписи важнейших финансовых документов, связанных с городским бюджетом. Чем это может быть чревато для Южноукраинска?
- Если в городе нет человека, имеющего право подписи важнейших финансовых документов, то казначейство не пускает платежи. Не пропускает, в том числе, и это понятно, зарплату, деньги за энергоносители, воду, электроэнергию. Это ведь все жизнедеятельность города, для чего и существует руководитель. Но, насколько мне известно, они уже умудрились это право подписи получить. Нашли какого-то нотариуса, который им все подтвердил, и сделал специальную карточку. С этой карточкой они пошли в казначейство. А казначейство со всем согласилось. Хотя, скажу честно, если бы я был на их месте, то мне бы этого ничего не разрешили бы. Вы же понимаете, должно быть все строго по закону. Но закон – это нам, а им – все можно.
- А будете ли Вы предпринимать какие-либо ответные действия? В том смысле, что будете ли Вы бороться за то, чтобы восстановиться в должности мэра?
- Я пока борюсь. Но чем это все закончится – предполагать трудно. Я подал все соответствующие иски и жалобы. То есть, я плотно поработал в первые несколько дней. Меня возмутил такой беспредел. Я привык работать по правилам, а тут их просто не оказалось. Начиная с «Беркута», который был последней точкой. А сам по себе механизм, по которому меня сместили, меня удивляет. Он в законе, этот механизм, нигде не прописан. Но, опять же, в законе для меня, а для них – нет правил. По этому, к сожалению, пока вот так.
- Известно ли Вам о том, что в Вашем бывшем кабинете, в пятницу, 16 марта, сотрудники силовых ведомств проводили обыск? Что они могли там искать?
- Я доподлинно не знаю, что они там искали. Мне известно лишь, что они нашли коробку от мобильного телефона, того, что я купил полгода назад. К сожалению, в нашей стране сотрудникам милиции можно вот так вот зайти в помещение. А потом выйти и сказать, что мы нашли, например, какие-нибудь документы, с какими-то, вдруг, моими подписями, которых я никогда не делал. А завтра они найдут, предположим, простите, доказательства убийства. Вы поймите, моя фантазия тут бессильна, в сравнении с тем, что они могут сделать, когда захотят. Если дана команда, они ее будут выполнять и «рыть» так, что потом может появиться то, чему мы все с вами можем очень сильно удивиться. По этому, я боюсь этих людей. Потому что, к сожалению, там, и для них, правил не существует, ни моральных, ни каких-либо юридических правил. Им сказано «порвать» значит, будут «рвать».
- Вы боитесь Николая Круглова, я Вас правильно понял?
- Ну как я именно его боюсь. Просто у нас физически боятся, когда ты выходишь на ринг. А я на ринге был чуть больше года. Я с Кругловым разговаривал на равных. Потому что есть закон о местном самоуправлении. Меня выбрали люди. Мы с ним (с Николаем Кругловым – НБ), при первой встрече, так и договорились, что раз я такой, какой я есть, и таким меня выбрали, значит, мне таким и работать. Я не считаю себя плохим менеджером, тем более что у меня хороший и богатый опыт, разбираюсь в вопросах управления. Мы с ним (с Николаем Кругловым – НБ) как бы договорились и остановились на этом. Но спустя год его уже моя кандидатура почему-то не устраивала. К сожалению, я «голый» перед ними. У меня, кроме закона, ничего в руках не было. А у них – все силовые ведомства и бюджеты, к тому же, они привыкли только давать команду. Меня просто разорвут и все.
- Давайте поговорим о предстоящей сессии горсовета. Вы видели список вопросов, которые планируются к рассмотрению на 20 сессии южноукраинского горсовета? Из 47 вопросов – более половины о приватизации и отчуждении комнат и квартир в общежитиях. Что Вы может сказать по этой приватизации?
- Приватизация, до этого, никогда не выносилась на сессию. А мои юристы и заместители нашли и установили, что на самом деле нельзя было вот так приватизировать все имущество города. Нельзя именно так, как это раньше было, без решения сессии. Строго говоря, вся приватизация квартир должна проходить через горсовет. И объяснение очень простое – все это имущество принадлежало раньше общественности города. А теперь оно отчуждается. Другое дело, что человек его приватизирует, имея на то, вполне обоснованное право. С этим все ясно и понятно. Но, формально по таким вопросам должны голосовать депутаты. Потому что только они (депутатский корпус – НБ) может распоряжаться имуществом общественности. Раньше же, все это делал только исполком, а до него у нас был, так называемый орган приватизации. То есть, грубо говоря, чиновник, один мог случайно приватизировать имущество общественности. Отдать, предположим, несколько квартир. А общественность об этом могла и не знать. Как следствие, это строго юридический вопрос. С начала, когда я был еще депутатом прошлого созыва, мы «стянули» на себя (на сессию, выносили на голосование депутатского корпуса – НБ) все вопросы земли (связанные, например, с арендой или продажей – НБ), потому что, строго говоря, это тоже прерогатива депутатов. У нас, в Южноукраинске, раньше этим тоже занимался исполком, почему-то. Хотя, если по закону, то все должно быть иначе. Мы много правил поменяли, приведя их в законную плоскость. Да, неинтересно на сессии 15-20 вопросов посвятить приватизации, так как это очень простые, формальные дела. Но это, повторюсь, прерогатива сессии. Так по закону должно быть. Я никогда не сдерживал подобные вопросы, потому что это квартиры людей. Тем более что эти общежития, подлежащие приватизации, – давняя история. Там люди сами, живя в общежитии, добились от НАК «Энергоатом», чтобы иметь право приватизации, потому что у них нет другой возможности иметь собственное жильё. И вот эта сессия – конец всей этой истории. Сейчас всем этим заявлениям дали ход. Тут, в принципе, всё в порядке. С этим вопросом никогда не было проблем. Это квартиры, которые будут приватизированы. Я никогда не был против этого. Я был против приватизации имущества общественности, которое дает доход от аренды. Так как за счет этих денег мы могли, например, ремонтировать лифты в жилых домах или восстанавливать крыши. В бюджете же денег на это не было. Я всегда был против вопросов о приватизации магазинов, расположенных в центре города, которые принадлежат коммунальному предприятию и сдаются в аренду. Я сдерживал такие вопросы.
- Кстати о магазинах. На следующей сессии будет рассматриваться новый порядок размещения временных сооружений для торговли. Фракции «Партии регионов» и «коммунисты» еще тогда, когда Вы были мэром, утверждали, что этот новый порядок принимать нельзя. Мол, по их словам, в Южноукраинске везде расставят сосисочных киосков и тому подобное. Что, теперь и у Вашего города появился «шанс» заполнится «будками», как и в Николаеве?
- Скажу честно - мне не известны детали конкретно по этому новому порядку. Но, опять же, это все на основе наших наработок. Действительно, мы такой порядок разрабатывали. Теперь же, они все это присвоили себе. По-идее, такой порядок нужен. Когда я стал городским головой, мы вместе с художественным советом, есть у нас такой архитектурно-художественный совет начали работать над этим вопросом. Так вот, для примера, представьте себе, что мы делаем торговую улицу и решили, что по ней у нас будет стоять 20 красивых временных сооружений, а не просто ларьков. Это все будет красиво и необходимо, необходимо предпринимателям, необходимо горожанам. А ведь это, на самом деле проблема – отсутствие порядка размещения временных торговых сооружений. Наше законодательство изменили, упростили, что-то даже отменили, и в результате – размещать нельзя. Проблема налицо. Мы с этим столкнулись. По этому, даже если предприниматели и хотели бы развиваться, то представители власти просто вынуждены были сдерживать такое расширение, потому что не было нормативно-правовых актов для размещения этих торговых форм. А вот этот документ – попытка установить законный способ развития предпринимательства. Ведь если ничего не делать, то тогда просто вообще нельзя ничего размещать. Ни красивых, ни не красивых, в хороших местах, в плохих, вообще ничего нельзя. То, что происходит у вас, в Николаеве, я скажу честно, это всё зависит от руководителя. Я с подобным сталкивался. Если мэр заботится о красоте города, то он будет заставлять все свои службы любыми возможными способами создавать понятные, прозрачные всем документы, которые бы помогали предпринимательству. А там, где они (временные торговые сооружения – НБ) установлены незаконно, то просто жестко с этим бороться. У вас просто, скорее всего, никто, не за чем, не следит. Где законно, где не законно поставил, что захотел. А потом что? Ну поставил, ну что уже теперь сделаешь, ну и стоит. И все это наблюдают. У меня, пока я был на работе, такой халатности не было. Я старался просто смотреть за городом и старался, чтобы он не стал хуже. Потому что понятно, что если так разрешить повальную застройку, то город просто превратиться в Шанхай.
- То есть то, что происходит у нас, в Николаеве, это, по Вашему мнению, халатность со стороны нашего городского головы Владимира Чайки, я Вас правильно понимаю?
- Я не хочу, и не могу, его в чем-либо обвинять. У вас там город гораздо больше, у вас гораздо сложнее управлять, у вас свои, собственные традиции. Одно дело – управлять городом с населением в 40 тысяч людей, и совершенно другое – когда в 15 раз больше жителей. У Вас, ведь в городе столько жителей, насколько мне известно.
- Да, около того. Почти 500 тысяч человек.
- Вот видите. Это сложный процесс. Владимир Дмитриевич опытный человек. Я просто хочу сказать, что в Южноукраинске есть решение горсовета, которое выполняется. Мы на проспектах ничего не ставим, никаких «будочек», которые были бы видны. А если их ставят, то мы с этим жестко боролись. Это традиция, и ее все понимали. Депутаты и я понимали. Мы этого не допускали. В том случае, когда такие сосисочные или булочные появляются где-то между домами, где люди ходят, я не архитектор конечно, но это очень удобно. Дома, построенные у нас в городе, эти кирпичные кубики, их ведь нужно чем-то разнообразить, нужно разбавить эту промышленную архитектуру. Она ведь убога, по сути своей. Не думаю, что в этом есть что-либо страшное, в новом порядке. Ведь именно для того, чтобы все разнообразить и был создан этот документ. К тому же, он дает предпринимателям развивать свой бизнес. Какое развитие без правил игры?
- Хорошо, а что на счет магазина «Жемчужина», которым, по нашей информации владеет один из местных депутатов-«регионалов»? Вопрос о его расширении тоже выносится на сессию южноукраинского горсовета.
- Он принадлежит не просто «регионалу», а главе фракции в нашем горсовете. И этот магазин – один из мотивов моего смещения. Тут ситуация тоже не простая. У нашей «Партии регионов», вкупе с коммунистами, ровно 18-19 голосов – половина. Теоретически они могли принять любое решение на совете, но зная, что у меня есть право вето, даже и не пытались. То есть, вопросы о приватизации никто не выносил из-за моей жесткой позиции. Я считаю, что город не должен терять имущество, доходное имущество. Магазин в центре города пусть лучше платит арендную плату, а город будет знать, что у него всегда есть доход. Казна, бюджет для нас имел первостепенную важность. Это вот как раз и есть истинный мотив моего смещения. Теперь они, имея те же 19 голосов, уже не будут заветированы. Поэтому они любые решения сейчас будут «протягивать». Конечно, город начнет, после такого, терять имущество. Это то, ради чего они пришли туда, в совет. Им плевать на проблемы города, плевать на людей. У них есть свои собственные финансовые интересы, которые они «тянут». Они готовы финансировать любые революции, в том числе и возглавлять их. Им нужно имущество, это такие люди. Они без имущества жить не могут. Они идут в горсовет на работу для того, чтобы что-нибудь «потянуть» себе. Они же ничего не строят никогда, только растягивают то, что плохо лежит.
- Еще один интересный вопрос, который будет рассмотрен на сессии – утверждение нового порядка расчетов паевого участия заказчиков в развитии инфраструктуры Южноукраинска. Ряд депутатов сетовали на то, что они в глаза не видели этот проект решения. А юристы, которых мы попросили прокомментировать, что это за документы и для чего они нужны, сообщили нам, что их пересмотр в сторону уменьшения чреват для бюджета города потерей доходной части.
- Это специальный фонд. И пусть с его пересмотром в городе кардинально ничего не поменяется, но то, что доходная часть может уменьшиться – факт. Ведь большинство депутатов горсовета – частные предприниматели. А они, вполне естественно, не станут его пересматривать на увеличение расчетов паевого участия. В результате чего, город не сможет себе позволять делать то, что было ранее. Например, за деньги с этого счета у нас осуществлялось строительство пандусов, переездов через дороги. В основном, мы использовали этот спецфонд для социальных нужд, но кроме этого из него было профинансирована разработка электронной карты города. Я думаю так, что если, грубо говоря, человек потратил один миллион на строительство магазина, то еще 10% в пользу города найти он может. Другое дело, что не хочется и всегда можно договориться с депутатами. Тут баланс интересов вступает в силу. Планировали мы его наполнить на 600 тысяч гривен, а в реалии получили не более 100 тысяч.
- Почему такая большая разница?
- Сейчас почти никто не строиться. Толи ситуация такая с экономикой, толи у Южноукраинска специфика такая. Тяжело быстро получить участок земли и что-то быстро на нем построить. Ведь эти 10% берутся только от введенных в эксплуатацию объектов, из расчета их сметной стоимости. Есть еще один пример. В этом году у нас в городе закончил свое строительство банк «Сберегательный». Они построили объект себе, офис ценою в 5 миллионов гривен. И по закону, мы должны взять с них 10%. Они, когда поняли, что все-таки придется платить, то сильно всполошились. Даже несколько раз ко мне ездили. Я им говорю: «Нет, ребята, вы извините, я не торгуюсь. Есть положение, можете, конечно, к депутатам обратиться, попытаться сходить на сессию и выбить себе исключение. Но по закону это запрещено». Речь шла о 500 тысячах. И вот сегодня уже этот банк борется за то, чтобы заплатить 2%. Им жалко таких денег, они хотят заплатить 100 тысяч. Но ведь все справедливо. Они подключились к существующим сетям, они заняли хорошее место надо же что-то и городу отдать. Это же не просто взнос, а платеж на развитие инфраструктуры Южноукраинска.