Политиком быть неприлично

На "Шустер live" поминали день минувший и топтались в дне нынешнем.

Магический вечер Савик Шустер начал с комментария, касавшегося стрелянины в селе Чаусово Николаевской области.

Ведущий предложил поглядеть на инцидент с человеческой точки зрения, не касаясь политики. Как людям удалось отбиться от сотни отморозков? Защищались камнями, палками... Во время репортажа у Колесниченко глаза на лоб полезли.

Перешли к главному событию – встрече Януковича с Яценюком, в отсутствии обоих. А к микрофону пригласили единственного наличествующего участника мероприятия – Юрия Мирошниченко.

Реклама

Он сперва доложил, что всех николаевских рейдеров успешно ловят. В нашей стране имеются позитивные примеры, заверил Колесниченко, после чего его успешно прервали на рекламу... Не все так плохо в датском королевстве, продолжил политик. Вот, президент показал себя настоящим лидером нации. Даже выслушал выкладки Яценюка и предложил в дальнейшем системно сотрудничать и не ставить избирательную кампанию выше интересов избирателей. А то, что Яценюк пришел один, это не так страшно, поскольку он представлял всю оппозицию. Оказывается, что мы можем не только поливать друг друга грязью, но и сотрудничать... Иронические улыбки пробежались по губам Дония и Соболева.

Итак, в стране создан прецедент объединения политиков, заявил Мирошниченко. Теперь дело за политической культурой. Президент отказался быть дирижером работы в парламенте!

Проще было бы устроить трансляцию встречи, тогда бы и Мирошниченко не пришлось бы напрягаться у микрофона, заметил Владимир Яворивский и поинтересовался, как могут происходить бандитские наезды при такой сильной власти.

В стране происходит сложная трансформация, пояснил Мирошниченко. И не надо подавать примеры хамства в парламенте. А рейдерство – это же обычное дело. Люди так лет десять зарабатывают на жизнь... Да вся проблема в том, что Карнацкий пошел в депутаты, вот на него и напустили рейдеров, воскликнул Яворивский. 

Политическая деятельность не может быть индульгенцией, успел выкрикнуть Мирошниченко, и его усадили.

Ведущий провел опрос: 56% зрителей поддержали решение Тягнибока не идти на Банковую. А что вы скажете остальным 44%? – спросил Шустер у Юрия Михальчишина. Тот напомнил, что вообще-то президент обещал заглянуть в парламент. Но Яценюк начал диалог, исполнил увертюру. Это не эпохальное событие, но все же.

Позицию УДАРа стал объяснять Эдуард Гурвиц. По Конституции президент должен выступать в Раде, ведь он же важнейшая составляющая власти, как и парламент. А Яценюк протянул президенту руку помощи, но ничего неординарного не произошло. Неужели Янукович не знал, что Юля сидит в тюрьме? Прежде он ей даже ручку целовал... Гурвиц предложил президенту съездить в Харьков, побаловаться с Юлей чайком, может, потом она и окажется в Германии.

У нас в стране не только экономический, но и политический кризис, поведал Михальчишин. Вадим Колесниченко напомнил, что президент дважды появлялся в Раде, а стадо бабуинов все испоганило. Теперь же Янукович поступил, как добрый отец по отношению к расшалившимся школьникам.

Коммунист Александр Зубчевский напомнил, что никакого большинства в Раде нет, и отметил, что не надо рассматривать евроинтеграцию как дело свершившееся. С осени коммунисты начинают инициировать референдум по вопросу присоединения к Таможенному союзу.

С выходом к микрофону Сергея Соболева перешли к теме Тимошенко. Но сперва гость пожелал расставить несколько акцентов. Яценюк шел на Банковую, представляя всю оппозицию, с тремя подписями. А чтобы попасть в Европу, надо освободить Юлю. Да еще разобраться с судебной системой, прокуратурой и проваленным бюджетом. Такого еще не было – сплошное падение!.. А Чаусово – это политика в чистом виде, власть против Карнацкого. Вообще-то его надо было приглашать в студию...

Но кто же эти бандиты на трех набитых оружием автобусах? – воскликнул Соболев. Один оказался пилипишинским, другой – из Белой Церкви. Но задержали лишь одного, а не четырех, как говорит Мирошниченко, и того отпустили... А Партия регионов рассказывает про фашизм... Бондаренко с улыбкой пионерки взметнула руку.

Карнацкого не пригласили, потому что не хочется разбираться с рейдерством, пояснил Шустер. Но судить этих людей надо открыто... Не надо политического окраса, возмутился Мирошниченко.

Рейдерство было, есть и будет, успокоила Елена Бондаренко и сослалась на авторитет Жеглова-Высоцкого. А про пушистого феодала Карнацкого мы еще узнаем, как он налогов не платил. Парубий же испоганил улику, оставил отпечатки пальцев на автомате. Получается, что оппозиционеры поехали туда отмазывать своих! Братки из Белой Церкви стоят в охране на съезде "Батькивщины"! А Соболев, тот вообще черт знает чем занимается в Раде, пасует и законопроектов не готовит, расхохоталась Бондаренко. Штаны протирает, поганец. За что он получает зарплату?.. Владимир Олейник расплылся в улыбке людоеда.

В Европе был, стал оправдываться Соболев, а Бондаренко продолжала размахивать бумажкой с отметками посещаемости Соболева, да еще назвала его инициативы глупыми. Ни одной поправки! – Бондаренко уже принялась подпрыгивать на месте. Шустер предположил, что тема программы не депутатская деятельность Соболева.

Все – брехня! – оценил претензии Соболева Колесниченко. Спасибо, господа! – попытался усмирить пикировку Шустер. От дискуссии остался привкус залежавшегося на жаре сала...

Набор гостей поменялся, и перешли к Волынской трагедии, которую польский сенат назвал этнической чисткой с признаками геноцида. Шустер вкратце доложил содержание конфликта – резали друг друга. В общем, трагедия!.. Из Варшавы подали Кшиштофа Занусси. Почему эта тема всплыла именно сейчас, в такой трудный для Украины год? – спросил ведущий. Правда - прежде всего, пояснил режиссер и назвал Украину великим соседом, которого Польша тянет в Европу.

Шустер признался, что стремится организовать основательную дискуссию, и пригласил к микрофону Дмитрия Табачника. Да все европейские этносы резали друг друга еще со Средневековья, напомнил тот. Что же до Волынской трагедии, то Кучма с Квасьневским предприняли наиболее весомую попытку, вместе помолившись на могилах. Страны шли навстречу друг другу со склоненными головами. Соседям нужно находить общий язык. Каждый должен осудить жестокость своих предков. А подсчет жертв – у кого больше – путь в никуда.

Занусси согласился, что в дальнейшем убивать друг друга не стоит, а к микрофону вышел Петр Порошенко. Столкновения взглядов по этой теме не будет, заверил он. Прощаем и просим прощения – это формула уже была принята в 2003 году. И теперь выяснять отношения могут историки, но не политики. Негоже получать голоса на конфликте. Это так же как с фашизмом и антифашизмом...

Порошенко рассказал о сотрудничестве с поляками в поисках захоронения Данилы Галицкого. А Табачник напомнил о проведения Года Польши в Украине и наоборот. Вот и ныне полезно провести какое-нибудь научно-культурное действо.

Занусси предположил, что тема все равно будет всплывать в связи с годовщинами, и напомнил, как тяжело проходило историческое примирение с немцами... Это неправда, что проблема стоит между людьми, заметил Порошенко. Но в сейме вопрос подняла одна заштатная партия, и про прощение в документе ни слова.

Ненависть – великая сила, посетовал Занусси, а Гурвиц припомнил, как вручал тому награду. Политики должны говорить о другом, встрял Вадим Карасев, мы же не согласны с формулой, принятой сенатом. И Рада должна адекватно ответить!

У поляков нет проблем с самоидентификацией, заверил Занусси, и они готовы принять в Европу украинского соседа. Ждать иной оценки от поляков было бы глупо, заметил Гурвиц, сенат еще мягко выразился и поступил.

За пафосными речами упустили суть вопроса, вступил Колесниченко. Сейм реагирует на героизацию ОУН-УПА. А нам нужно разобраться со своими мучениками и праведниками...

Эх, как хорошо все начиналось! – посетовал Порошенко. Достаточно было одной фразы. Как легко чиркнуть спичкой и зажечь огонь. И Карасев это сделал. Надо же двигаться путем маленьких побед, объединяющих страну, защищать интересы не избирателей, а народа. О потере рабочих мест надо беспокоиться, бороться с раком и туберкулезом, а не заниматься провокациями.

В стране нет исторического самосознания, национальной идентичности – вот в чем беда! – заорал Карасев. Нельзя быть манкуртами!.. У меня она есть, заверил Порошенко, и она не мешает мне создавать рабочие места и платить налоги. Оставьте Богу богово, а кесарю кесарево... Но Карасев не унимался.

Михальчишин припомнил, как поляки издевались над его предками, как швыряли украинцев и евреев в концлагеря. И теперь ненависть разжигают не украинцы. Может, Занусси стоило бы снять про те времена фильм, по типу "Битвы за Алжир".

Режиссер ощутил в речах Михальчишина чувство неполноценности и пожалел, что украинцы не могут простить поляков.

Табачник выразил солидарность с Порошенко насчет огня: зажечь его значительно проще. Надо просить прощения, а затем прощать. Волынская же трагедия требует мудрости и от политиков, и от историков. Надо искать праведников! Это поспособствует сближению. И Табачник уже готовит олимпиаду по новейшей истории, на которую приедут и польские школьники.

Не на пустом месте появилось решение сената, заметил Зубчевский. И у нас требуют признать ОУН-УПА участником войны. А надо дать по рукам инициаторам геноцида. А Гурвицу не следует сравнивать Сталина с Гитлером! Лучше Гитлера сравнить с Бандерой. И Зубчевский зачитал пару заготовленных цитат...

У вас в Польше такие молодые коммунисты еще есть? – поинтересовался Шустер. Народ помнит, как страдали от коммунизма, пояснил Занусси.

У народа нет исторической памяти, напомнил Гурвиц, ведь Сталин был величайшим бандитом и убийцей! Коммунисты хуже тушек, это валютные проститутки! И Гурвиц рассказал анекдот о дочери приличных родителей, которая стала валютной проституткой и объясняет это тем, что ей просто повезло. А потом еще назвал Ленина священной обезьяной...

Ленин, Сталин, Ворошилов, чтоб вас разом подушило! – припомнила одна зрительница присказку из своего детства, и призналась, что все же простила врагов. Занусси даже расплакался.

По телефону со студией связался Леонид Кравчук, только вернувшийся из Польши. Он поддержал Порошенко с Табачником и процитировал Коморовского, который в случае подписания соглашения Украины с ЕС пойдет пешком к Божьей матери. Среди наших политиков таких позывов не заметно. И Кравчук предложил сомневающимся поглядеть, как живут в Польше.

Вы – это настоящая Польша, обратился к Занусси Яворивский. Хватит мерить, сколько крови пролито, на этом конфликте надо поставить сургучовую печать и передать историкам. А у нас падлюка Колесниченко всякие книжки издает!.. Книги – историческая правда! – заявил тот.

Историк Владимир Вятрович тоже предложил все оставить его коллегам и не морочить себе голову. Но политик-регионал Владимир Мельниченко попытался вставить слово, на что Шустер предпочел сменить тему.

Заиграл вальс "Амурские волны", и студию заполнили танцующие пары. "Говорит Москва!" - послышалось из репродуктора. Сегодня 22 июня...

В студию под аплодисменты проследовали ветераны. Даже политики поприветствовали их стоя... Были показаны кадры с воспоминаниями о первых часах войны. Потом ведущий показал карту Европу 1930 года и для молодежи рассказал про пакт о ненападении.

Владимиру Лопатину – сыну знаменитого начальника заставы – было тогда три года. Он-то и поведал о своих впечатлениях: девять суток просидели в подвалах, потом их чуть не сдали полицаи. А на заставе знали о надвигающемся нападении еще накануне, но никто до конца не верил...

В Киеве 22 июня матчем ЦСКА – "Динамо" должен был открыться стадион им. Хрущева. Но в небе появились самолеты...

О довоенных играх в войну и поиски шпионов поведала Элеонора Коваль. Но с началом войны стало не до игр, кончилось детство... Писатель Юрий Мушкетик был тогда в пионерском лагере, а о войне он знал из "Тихого Дона". Киевлянин Георгий Киреев рассказал о своем выпускном вечере 20 июня. А потом его разбудил гул, он насчитал 42 самолета. Они летели с востока, и первые бомбы сбрасывались на заводы и на Жуляны. В 17 лет его не призвали, отправили рыть рвы в Вите.

Ветеран Сергей Якушенко припомнил анекдот, появившийся после подписания договора с Германией: прилетел в Кремль шмель и летает над договором, а Молотов поясняет: липу чувствует... Какое же было отношение к немцам? – спросил ведущий. Я преклонялся перед немецкой культурой и наукой, но о фашизме знал от испанских детей, объяснил Якушенко. Читал также Эренбурга. Фашисты же у многих ассоциировались с псами-рыцарями из "Александра Невского" Эйзенштейна. Но кто-то вспоминал порядок в Киеве при немцах в 18-м году, кто-то полагал, что рабочие нужны при любой власти...

Были показаны кадры с воспоминаниями о начале войны Элины Быстрицкой, Ады Роговцевой, Василия Ланового, и ветеранов попросили уйти – осталось несколько вопросов к политикам: это им слушать не надо.

Вот, Михальчишина и спросили про термин ВОВ, который он хочет изъять из учебников. Он в ответ поблагодарил всех ветеранов. Каждый простой солдат и партизан был героем. А другие получали маршальские звезды, писали мемуары, командовали в лагерях. Всякая война имеет героев и мерзавцев. А термин "ВОВ" ввел Сталин, и нам пора расстаться с его терминологией.

Михальчишин напомнил, как сталинский Союз сотрудничал с гитлеровской Германией, и предложил называть войну просто Великой. Но в Украине она превратилась в гражданскую. Во всем виноваты два усатых параноика.

Какая разница, как эту войну называть? – заявил Порошенко. Это была трагедия для Украины. Не надо слов... Он предложил людям в студии встать и почтить память погибших... А термины надо оставить историкам.

Термины не должны ссорить, и не надо переписывать историю, предложил Табачник. А что до пакта, то благодаря ему украинские земли вернулись к нам. Даже Европа не признала Советский Союз агрессором. 91% украинцев считает, что День Победы должен объединять страну... Табачник припомнил, как немцы молча молились в самом большом католическом соборе в Франкфурте-на-Майне в день начала войны.

Олесь Доний предложил помянуть и погибших в результате этнических чисток, а с названием – пусть называет кто как хочет. Но нагнетание темы войны – это нагнетание агрессии. Миролюбивее надо быть. Но над злодеями из Чаусово нужно устроить открытый процесс...

Андрей Рушковский, Обозреватель