Мы вышли потому что верили

Несколько лет рассуждения о стране, её настоящем и будущем были для меня окрашены двумя чувствами - стыдом и тоской. Стыдно было до зубовного скрежета за то, что президент - тупой уголовник, не осиливший даже «букварь, другую и синюю», его подельники выряжены в костюмы и называются министрами и депутатами, законы и правовые процедуры используются как насмешка, как способ связать руки тем, кто не состоит в этой мафии, и кого тошнит от таких методов. 

Тоскливо было от того, что даже в близком кругу, состоящем из неравнодушных, умных, активных, деятельных людей, большинству было всё равно, они не видели смысла в участии в акциях протеста после Харьковских соглашений, налогового кодекса, закона о языках. Единомышленников, казалось, было исчезающе мало.

Сначала досаду, а потом даже раздражение вызывала массовая детская реакция на результаты Оранжевой революции. Взрослые люди вели себя как детский сад или подростки, ожидая, что за один разовый рывок они должны быть вознаграждены качественными изменениями. Словно страна, государство - это нечто далёкое и неосязаемое, а не они сами, не их ежедневные действия и выборы. Было тошно, как легко многими были проглочены плоские технологии "все они одинаковые" и "политика без политиков". Но наглость, цинизм и беспардонность регионалов сыграли с ними злую шутку. Они не оставили ни одного процента иллюзий, что можно как-то перетерпеть и переждать даже у тех, кто готов посвятить свою жизнь терпеливому ожиданию. 

Поэтому, как мне кажется, события разворачивались так резко и так стремительно: от тихого болота, в котором мало кто шевелился, до многомиллионного Майдана всего за несколько дней. 

Зачем туда хожу, спрашивали многие. Ответ был очень прост - если для будущего моей страны нужна такая малость, как выйти и постоять на центральной площади города среди других хороших людей, то кем же надо быть, чтобы не выйти туда?! Эта страна дала мне образования, позволяющие понимать процессы, происходящие в обществе в целом и в каждом человеке в частности. Так где ещё мне быть, если не среди взволнованных людей, объединяющихся ради общей благой цели? Вышли мы, потому что верили. Несмотря на тоску и стыд, верили, что мы, как часть Украины, достойны и сможем создать лучшее настоящее и будущее, чем то гетто, в которое нас пытались загнать.