Урок памяти

Фото: Илья Кошковский

Эти строки в марте 2015 года написал известный бард, академик, мореплаватель, блокадник Александр Городницкий. Выучите их и читайте каждый раз, когда вам будут в очередной раз говорить, что в Украине пытаются переписать историю.

По правде говоря, это штамп, историю переписать невозможно. Ее можно только растоптать, как это хотели сделать весной прошлого года на главной площади Николаева. И сегодня, накануне 70-летия подвига дедов, мы обязаны вспомнить ту тревожную хронику – события, ставшие предвестником наиболее драматического периода в истории независимой Украины.

22 февраля 2014 года. В среде активистов николаевского Майдана стихийно рождается желание свалить с постамента памятник вождю всех народов. Сказано – сделано. Ильич сброшен, головы нет, в толпе радостное воодушевление. Но когда несколько тысяч людей разошлись, к памятнику подошли сотни других николаевцев. Серых, обозленных. От многих несло перегаром. Тогда показалось, что этому пороху стоит высохнуть и он воспламенится.

Как показали дальнейшие события, так и произошло.

Реклама

24 февраля 2014 года. В мэрию врываются разгневанные защитники Ленина, обвиняя в случившемся два дня назад мифических заезжих «бандеровцев». Грозят им расправой.

25 февраля 2014 года. Развалившийся Ленин уже никому не нужен. Все внимание возмущенных переключается на Мемориал Ольшанцам – место, ставшее в Николаеве знаковым в его послевоенной истории. Формальный повод – защита Мемориала от посягательств  тех же «бандеровцев». Устанавливаются палатки, а вечером происходит побоище. Озверевшая толпа вытесняет с площади небольшую группу активистов Майдана, преследуя ее вплоть до Парка Победы. Деревянные палки, нервно стучащие по асфальту, становятся признаком «Русской весны» – проказы, которая спустя месяц охватит Донбасс.

4 марта 2014 года. К жителям палаточного городка выходит губернатор. Николай Романчук пытается завязать диалог, но его не слышат.

28 марта 2014 года. Власти сталкиваются с проблемой: как провести традиционную церемонию возложения цветов в память героев, освободивших город, когда на их могилах стоят палатки противников власти? Принимается решение поставить на линии разграничения военных. Протестующие активности не проявляют – ждут своего часа.

7 апреля 2014 года. День, когда «Русская весна» в Николаеве завершилась, так и не начавшись. Получив палаточный городок в качестве плацдарма, невесть откуда появившиеся молодчики объявляют о намерении штурмовать областную государственную администрацию. Подкрепление ведет себя нагло и сразу же выдает в себе «истинных» николаевцев, считая, что перед ними здание областной думы.

В рядах милиции царит небольшая растерянность. Информация о том, что в городах Донбасса одно за другим захватывают административные здания, заставляет некоторых силовиков лихорадочно думать, что с ними будет дальше? Кто свои, а кто чужие?

И тут на противоположной стороне площади стали собираться люди – самооборона Майдана. К позднему вечеру у них оказался значительный перевес. Объявлен ультиматум: к 23-00 убрать палатки. Им не поверили. А зря. Активисты, многие из которых еще хранили в себе гарь столичных противостояний, ринулись вперед. Сторонники федерализации под натиском такой силы бежали, оставив в палатках дубинки, бейсбольные биты, пистолет, патроны – все то, без чего приход «Русской весны» невозможен.

Утром следующего дня Мемориал освободителям предстал в своем привычном виде. Светило яркое солнце, работники коммунальных служб благоустраивали территорию, а милиционеры, дежурившие на площади, выглядели достаточно уверенными в себе – они поняли, кто свои, а кто – чужие.

Это был глубокий вдох свежего воздуха – прозрачного, наполненного всем многоцветием украинской весны.

Позже выяснится, что никаких заезжих «бандеровцев» в городе не было. Зато имена москвички Марии Коледы и неонациста Антона Раевского, создавшего в Одессе черносотенную дружину, еще долго обсуждали в связи с событиями, произошедшими в Николаеве.

Два дня спустя административные здания в Луганске взяли по точно такому же сценарию, но Одесса, Херсон и Николаев не сдались, и стало понятно, что термин «бунтующий юго-восток», придуманный кремлевскими технологами, ничего общего с действительностью не имеет.

Сегодня, когда призрак военного положения все еще бродит по стране, уместно задать вопрос: а могло ли в Николаеве произойти иначе? Те, кто знаком с социологией, подтвердят: еще осенью прошлого года доля пророссийски настроенных граждан в Николаеве не превышала и 25 процентов, а значит, сама идея включения региона в вымышленную Новороссию не нашла бы поддержки у большинства населения.

Впоследствии количество «ватников», как позже стали называть сторонников сепаратизма, и вовсе убавилось. Было ли это прозрением или всему виной вывод российской телепропаганды из кабельных сетей – у каждого на это есть свой ответ. Но то, что мы изменились, никто отрицать не будет. Стали требовательнее. Острее переносим несправедливость. Наконец-то поверили, что можем что-то изменить.

Что до исторической памяти, то ее не отнять, даже лишив нас такого символа, как БДК «Константин Ольшанский». Если бы мы забыли тот подвиг, сегодня бы не было феномена «киборгов», защищавших Донецкий аэропорт ценой своей жизни. У нас, украинцев, хорошая память.

Игорь Данилов, газета "НикВести", выпуск № 2